В нем было что-то неуловимо знакомое, но я никак не мог понять, что именно.
Вы не оставите нас? Коломойцев кивнул капитану и тот, слегка нахмурившись, попрощался и вышел.
Как вы тут? Артем Витальевич наконец-то оторвал от меня взгляд и приветливо оглядел всю команду.
Почти не жалуемся, за всех ответил руководитель двигателистов. Но держать в неведении близких непросто.
Понимаю, Коломойцев подался вперед. Но пока разрешения на распространение информации не будет. Коллеги, я приехал напомнить вам, как важно для нашей страны то, что вы делаете. Безусловно, Россия уважает и соблюдает мировую конвенцию об открытости и свободном обмене научными данными. И ваши исследования, как в космосе, так и здесь достояние мировой науки. Но наше государство очень ценит именно ваш вклад в эти самые исследования. Результаты каждого из вас ценность для страны.
Он поотвечал на вопросы, поинтересовался бытовыми условиями. Рассказал, что полеты в дальний космос сейчас приостановлены и, что от результатов наших исследований зависит, как и когда они возобновятся. Затем отпустил всех, а мне предложил пройтись по парку.
Идя рядом с ним, я почему-то чувствовал себя вышагивающим у зеркала. Мы были одного роста, при этом он почти моим движением засунул одну руку в карман куртки, а другой размахивал в такт шагам. Чтобы не выглядело так, что я повторяю за ним, я спрятал в карманы обе руки и немного ссутулился.
Алексей, Коломойцев заметил мои действия и быстро спрятал усмешку. Что скажешь по поводу ваших экспериментов?
А что тут сказать? Пока все неудачно. Измерения ничего не дали.
Это понятно, небрежно отмахнулся он. Что ты чувствуешь в процессе экспериментов?
Странный допрос. Я никак не мог понять, что именно от меня хотят.
Страх я чувствую,
ответил я.
Страх, это хорошо, Коломойцев кивнул каким-то своим мыслям. Я разговаривал с Эвансом, он просил собрать тебя в кучу. Эксперименты сопряжены с опасностью для жизни, а ты ведешь себя непредсказуемо. Ты же понимаешь, как много всего стоит сейчас на кону?
Я помолчал. Мы ушли от жилых корпусов в парк. Утром тут среди деревьев вился туман. Сейчас его растянуло и серое небо уныло проглядывало сквозь голые ветки. Настроение мое было хмурым под стать окружающей природе.
Я делаю все, что в моих силах, генерал-лейтенант.
Ой, вот не надо этого перехода на личности. Мы просто разговариваем, внезапно Коломойцев развернулся в сторону и замер.
Я удивился его реакции. Со стороны небольшого искусственного паркового пруда к нам приближалась Лео.
Привет! она помахала рукой, не дойдя шагов десяти до нас.
У нас гости из Космического управления России, я кивнул на Коломойцева. Он почему-то был бледен. Вытянулся по стойке смирно, опустив руки вниз.
Очень приятно, я Лео, лингвист.
Коломойцев сухо кивнул, потом резко развернулся ко мне.
Про поведение мы же договорились?
Опешив, я даже не успел согласиться, а он уже развернулся и быстро пошел назад.
Что это было? удивленно посмотрела ему вслед Лео.
Сам не пойму.
Он похож на тебя, вы родственники?
Нет конечно.
Лео засмеялась.
Все понятно, значит в России к полетам в космос допускают только определенный типаж с одинаковым набором генов.
Зато француженки все разные, парировал я.
Да, она улыбалась.
На лицо упали первые капли дождя. Я задрал голову вверх, пытаясь понять, ждать ли ливня, или дождь покапает и пройдет, но Лео потянула меня за рукав, не дав стать метеорологом.
Пойдем выпьем горячего чая.
Она потянула меня за собой. У корпусов я снова увидел Коломойцева. Он разговаривал с капитаном и Райли. Через некоторое время к ним подъехала машина с тонированными стеклами и остановилась чуть в стороне. Вскоре Коломойцев закончил разговор, кивком попрощался с Райли и скрылся в машине.
Что он хотел? спохватилась Лео, провожая машину взглядом.
Да я и сам не понял.
Я кивнул. Что никто не придет ко мне на помощь, плохо. Но хорошо, что я это знаю заранее.
Лео не пришла, хотя я просил ее. И, насколько знаю, не только я. Это было удручающе. Находясь в толпе ученых, я, тем не менее, ощущал себя одиноким брошенным ребенком.
Готов? Райли кивнул на вход в лабораторию. Экран мы не ставили, ты рвался к каким-то приборам, иди к ним.
Током не долбанет? неловко улыбнулся я.
Вот и посмотрим, неуверенно ответил Райли. Пусть хоть что-то произойдет. Ну откачаем. Наверное.
Оптимисты
Я зашел в комнату, встал в центре. Несколько раз глубоко вздохнул. Включился динамик.
Я здесь, сообщила Лео. И отключилась.
Я закрыл глаза. Замедлил сердцебиение. Ну что же, мой интересный черный ящик, давай знакомиться. Открыл глаза и потянулся к его поверхности. Очень быстро, до внезапности я оказался возле нее и стал вбирать стенку прибора в себя, пробираться внутрь сквозь атомы, ввинчиваться в пространство, вибрировать в нем, расширяя кристаллические решетки металлической конструкции.
Запищал браслет.
Динамик молчал.
Я заглянул внутрь. Провода, какая-то электроника. Многоногие микросхемы и россыпи мелких деталей. Я запутался в проводках. Я потерялся на большой плате, в ее многослойной переплетающейся структуре. Я шел дальше. Я отлеплялся от притягивающих элементов. Проваливался глубже.