Знаю, я упрямо стоял на своем. У меня же начинались раньше распады, я знаю, что чувствую при этом. А сейчас все было по-другому. И если бы мне дали еще минутку, я бы сам справился.
Вот поэтому, Акихиро ткнул в меня пальцем, глядя на Райли, и «ни за что»! Потому что Алексей всегда чуточку больше знает, чем специалисты в данной области, а последствия его знаний разгребать придется именно специалистам!
Прекрасно, кивнул Райли. Уважаемые ученые, прошу вас продемонстрировать явление, которое мы наблюдали у Алексея. Я с удовольствием буду сотрудничать с тем, кто сможет воспроизвести эффект.
В зале снова послышались смешки.
Что, нет таких? Райли артистично изогнул бровь. Странно.
Не паясничай, откликнулся капитан. Коллеги, нужно принять решение о личности первой ну назовем вещи своими именами, подопытной мыши. Давайте обсуждать аргументированно. Позиция Райли мне понятна, позиция Акихиро тоже, какие еще будут мнения?
Далее спор продолжился в том же ключе. Кто-то высказывался, что работать над проектом должны ученые, кто-то упирал на мои личностные качества. Райли молча всем кивал головой и предлагал повторить мои действия. Закончилось все закономерно меня взяли в проект, но Акихиро полностью открестился от ответственности за мою жизнь, поэтому курировать мое состояние здоровья поручили Виктору.
В целом, в истории с новым полем или излучением логика была. Космос совершенно не изучен, песочница солнечной системы не в счет. Насколько вакуум вакуумный и каких новых сюрпризов от него можно ждать пока еще большой вопрос. Предположение, что бактерия или вирус выжили в космосе и смогли проникнуть внутрь корабля и раньше казалось очень шатким. А вот поле или излучение проникнуть вполне могли. Только что же это было за воздействие, способное спровоцировать такой вид распада в живом организме?
К жилым корпусам мы возвращались втроем я, Райли и Лео.
Первый раз жалею, что лингвист, посетовала она, пока мы неспешно шли по дорожке, вдыхая осенний, уже слегка пропитанный морозцем воздух.
Почему? недоуменно обернулся к ней Райли.
Потому что не могу принять участие в ваших экспериментах.
Можешь, приходи и участвуй, Райли пожал плечами.
Зачем? я придержал его за плечо, дав Лео нас обогнать
и надеясь, что она не услышит. Зачем ей смотреть, как мы экспериментируем? Мало ли что может случиться в процессе
Вы же общаетесь, Алексей, Райли искренне удивился моему вопросу. Она лучше других знает тебя и твои реакции. И быстрее мониторов или Виктора скажет, если что-то будет не так. Кроме того это интересно. Я уверен, что вся банда хочет присутствовать, но у нас нет таких помещений, чтобы безопасно всех собрать. Поэтому подумаем над трансляциями.
Еще в соцсети прямой эфир дайте, обалдел я.
Не можем, сокрушенно развел руками Райли, все-таки научная тайна, секретность.
Я фыркнул и ускорил шаг, чтобы нагнать Лео.
А еще я боялся, только об этом никто не должен был знать. Если мы хотим куда-то сдвинуться с мертвой точки, подопытные мыши нам необходимы. И жертвы среди них наверняка будут, как же без этого. И, видимо, моя будет первой, но поменяться ролями мне было не с кем. Это ведь только кажется, что выбор есть всегда, но какой выбор был у меня сейчас, или тогда, когда мы сидели в конференц-зале? Отказаться? И приведет это исключительно к тому, что мы пожизненно останемся в своей резервации на психотропах. Хотя, не исключено, что я переоценивал свою значимость и прекрасные ученые экспедиции со всем справились бы и без меня. Но если это так, то почему до сих пор не справились?
У нас вошло в традицию по вечерам после ужина пить чай в гостиной лабораторного корпуса. Мы садились в уютные зеленые кресла вокруг круглого столика в самом дальнем углу, подальше от игровой зоны, особенно шумной по вечерам. Расставляли чашки, и можно было вести неспешную беседу. Костяком нашей компании оставались я, Лео, Райли и Виктор, но периодически к нам подсаживался и кто-то еще.
Интересно, задумчиво протянула Лео, в последний перед началом экспериментов вечер. Вот оглядываемся назад, всех великих ученых с их открытиями можно пересчитать. И сразу понятно: вот эти список великие. А как они себя ощущали, когда делали эти открытия? Тоже знали, что вот оно великое вошло в их жизнь?
Вряд ли.
Я попытался себе представить, как пивовар Прескотт Джоуль проснулся с утра, обнял жену, хорошо позавтракал, вышел из дома, потянулся, посмотрел на небо и изрек «Пойду-ка открою закон сохранения энергии. Пора, товарищи!»
Может и не будет у нас никаких открытий, отозвался Виктор.
Нет, так не получится. Загадочное явление уже есть, так или иначе, объяснять его придется. А когда объясняешь загадку формулируешь открытие, Райли многозначительно задрал нос. Так что нам осталось только выбрать, кто из нас станет великим.
Посмертно, тихо сказал я.
Посмертно, уверенно поддержал Райли. Потому что при жизни великость открытия мы вряд ли осознаем, только потомки и смогут оценить всю мощь наших умов.
Не ту профессию я выбрала, взгрустнула Лео. В нашей реальности великие одни физики.