- Ничего не ощущаю...пока - выдавил я из себя - попить что-нибудь есть? Говорить не могу, всё пересохло.
Мне принесли стакан тёплой,
пахнущей хлоркой воды (Водоканал как работал по старинке, травил людей хлором, так и продолжает травить. И не желает поддаваться новым веяниям). Я промыл глотку, и в голове стало немного яснее.
Посмотрел на пентаграмму - свечи потушили, Светку сняли. Возле пентаграммы лежало чьё-то тело, накрытое скатертью со стола. Судя по босым ногам, торчащим из-под ткани, это был кто-то из чернокнижников. Меня интересовали две вещи: 1.Жива ли Светка. 2. Когда я смогу отсюда свалить и вдоволь поболеть на койке, у себя дома, в своей маленькой комнатке. Впрочем - напрашивался ещё вопрос - кто меня туда доставит? Потому что каждое движение вызывало у меня тошноту и головную боль.
Я попытался встать, медленно, опираясь на стену. Коллеги, после случившегося, перетащили меня к стене и аккуратно положили вдоль неё. Хорошо хоть с головой не накрыли, как этого кадра.
Кстати - а сколько времени я пролежал? Чего это они его накрыли-то? А осмотр места преступления, а криминалист? И где остальные участники сатанинской оргии? Кстати - ни одной бабы среди них не было. Гомосеки, что ли? Может и так. Сатанинские оргии предполагают полную распущенность на их мессах. Впрочем - с чего я решил, что это сатанинская оргия? Совсем не обязательно. Чернокнижники могут и не обращаться к Сатане. Куда они обращаются - вот вопрос. Никто не знает. Вот только обряды их поганые, и обязательно требуют крови, вместе с жизнью донора.
- Семёныч, Светка жива?
- Пока - да - неохотно ответил Федоренко, бродящий вокруг пентаграммы внимательно рассматривающий её линии - в больницу увезли. На переливание крови. Её почти всю сцедили. А перед этим изнасиловали - все, по очереди.
- А это кто валяется - я указал на тело под покровом.
- Главный их, чёрный маг. Когда ты накрыл телом амбразуру, то бишь артефакт, он решил поправить дело, и собирался выпустить из тебя кровушки путём взрезания твоей худой шеи. Чёрным кинжалом. Мне пришлось стрелять на поражение. Времени на колдовство не было. Так что - полголовы урода как не бывало.
- Шеф всегда хорошо стрелял - хохотнул Коля - а в этот рез превзошёл самого себя. Черепушку, как консервным ножом вскрыл!
- Перестань! - поморщился Семёныч - мне пришлось. Он чуть голову Ваське не смахнул жаль, конечно - допросить не удалось. И отписываться теперь неделю. Ну да ладно. Мы этих кадров покружим хорошенько, расскажут, что и как. Вася - тебе благодарность. Два дня, два раскрытия! Верти дырки под вторую звезду! Я не я буду, если не пойду к начальнику и не потребую досрочного представления к очередному званию. Заслужил!
- А я заслужил доставку домой? - вяло осведомился будущий лейтенант полиции, пошатываясь и держась за голову.
- Само собой! - бодро ответил Федоренко
- Семёныч, а чего криминалиста нет? Осмотр, что - не делали?
- Хмм...всё сделали - вмешался Коля - ты тут три часа валялся, я уж хотел тебя на скорой отправить, да Семёныч не дал - говорит - отлежится. Мол, завтра ему на новую службу идти, а из больницы так просто не выпустят. Не - не подумай чего - мы ощупали тебя - пульс нормальный, всё в порядке. Опять же - Бернгольц тебя посмотрел - всё в норме. Так что не считай, что тебя бросили на произвол судьбы.
- Не считаю - вяло запротестовал я, хотя именно так и считал.
В дороге все молчали, и лишь Семёныч время о времени встревожено поглядывал меня и всё спрашивал, вновь и вновь - нет ли у меня странных ощущений, нет ли каких-то проблем, чем меня совершенно достал. И без него было тошно.
Я поглядывал в зеркало заднего вида, видел там себя - с великолепным фиолетовым фингалом, и думал - ну как, как я завтра прибуду к месту моей ссылки - с такой рожей? Ответа на этот вопрос не было.
Машка видимо ждала дома, так как она выбежала, когда хвост автомобиля с моими коллегами потерялся за углом соседнего дома. Она бросилась мне на шею, и поцеловав в губы, с надеждой спросила:
- Ну что? Как? Нашёл? Вытащил?
- Нашёл, вытащил - ответил я, тараща глаза от невыносимой боли в голове.
- И как она?
- В больнице. На переливании крови. Маш, мне идти надо. Я отвратительно себя чувствую.
- Мне зайти? Ну - я же обещала расплату натурой! - хитро прищурилась Машка.
- Нет. Вали-ка ты домой - твёрдо решил я - мне сейчас только тебя не хватало для полного счастья. Голова у меня болит. Ни до чего мне.
- Это что, месть? - подозрительно осведомилась Машка - у меня в четверг правда голова болела, чего теперь, ты вечно поминать будешь? И в пятницу болела, да. Давление менялось, дождь был - ты же помнишь. А как дождь, у меня всегда голова болит.
- Да какая
месть?! - возмутился я - ты на мою рожу глянь! Видишь мои боевые раны? Так чего ерунду несёшь! У меня голова так болит, что сейчас я выблюю. Хочешь - прямо на тебя? Хочешь?
- С чего это ты решил, что я этого хочу? - искренне удивилась Машка - а твой фингал - ты с ним даже красивее. Такой весь...мужественный. Такой мачо! Ух, так бы и затрахала тебя до смерти!