Треск половиц подсказал, что король снова ходил кругами вокруг нее, его шаги были тяжелыми, а присутствие ощущалось так сильно, что она чувствовала его размеры, несмотря на то, что не могла его видеть. Сердце гулко забилось, пот стекал по вискам и между грудей, и она ждала его следующего действия... и боялась жестокости. По закону он мог делать с ней все, что пожелает. Он мог убить ее или отдать на пользование Братьям. Мог раздеть ее, забрать девственность, также мог отвергнуть ее... оставляя разбитой.
А мог раздеть ее и одобрить ее внешность, сохранив ее девственность до церемонии, которая намечена на следующую ночь. А может, даже... как она представляла в своих самых бесплотных мечтах... он мгновение посмотрит на нее и одарит особенными одеждами, указывая на свое намерение выделить ее среди всех своих шеллан... облегчая ее жизнь при дворе.
Она слышала слишком много о придворных, чтобы ожидать от них доброго отношения. И прекрасно понимала, что, будучи супругой Короля, она все же будет сама по себе. Если она будет обладать хоть толикой власти, может, удастся оградить себя от двора, оставляя интриги придворных и королевства женщинам с большими амбициями и алчностью...
Хождение внезапно прекратилось, и раздался протест половиц прямо перед ней, будто Король как-то сменил позу.
Вот оно. Ее сердце застыло, будто не желало привлекать внимание клинка Его Величества....
Капюшон спустили с ее лица одним быстрым движением, предоставляя легким доступ к холодному свежему воздуху.
Ана изумленно открыла рот от того, что было перед ней.
Король, правитель, величайший представитель вампирской расы... опустился на колени перед креслом, которое поставил для нее. Одно это должно ввергать в шок, но ее поразила не его очевидная мольба.
Он был невероятно красив... она готовилась ко многому, но не ожидала при первой встрече увидеть поразительную красоту правителя.
Его глаза были цвета бледно-зеленой весенней листвы, и когда он обратил на нее взор, они сияли, как лунный свет озаряющий озеро. И красивее лица Ана не видела раньше, хотя, наверное, это не было комплиментом, потому как ей запрещалось смотреть на других мужчин. Его волосы цвета вороного крыла волнами спускались на широкую спину.
Но даже не это пронзило ее сознание сильнее всего.
А беспокойство на его лице.
Не бойся, сказал мужчина бархатным, хриплым голосом. Никто не причинит тебе вреда, пока я здесь.
Глаза защипало от слез. А потом ее рот произвольно открылся, слова вылетели сами:
Мой господин, негоже вам стоять на коленях.
Как же еще я могу приветствовать женщину подобную тебе?
Ана пыталась найти ответ, но завороженный под его взглядом, ее разум путался... король казался нереальным, этот мощный мужчина, почтительно склонившийся перед ней. Чтобы обрести окончательную уверенность, она подняла руку и сократила расстояние между ними...
Что она творит?
Простите меня, мой повелитель...
Он обхватил ее ладонь, и от прикосновения плоти она изумленно ахнула. А может, это сделали они оба?
Прикоснись ко мне, велел мужчина. К чему пожелаешь.
Когда он ослабил хватку, Ана положила дрожащую ладонь на его щеку. Теплая. Гладкая, после недавнего бритья.
Закрыв глаза,
На этих словах он поднял вторую руку, и их пальцы переплелись.
Ничто не разделит нас. Никогда.
Хотя сейчас Ана не знала об этом, но в будущем, когда судьба продолжит разворачивать перед ними свою тропу, превращая это мгновение настоящего в прошлое, она снова и снова будет возвращаться к этому моменту. Позже, она поймет, что они оба той ночью были потеряны, но увидев друг друга, они обрели долгожданную твердь под ногами.
Позже, когда она будет спать рядом со своим мужчиной на их ложе, слушая его тихое посапывание, она узнает, что казавшееся мечтой на самом деле было живым воплощением чуда.
Позднее, в ту ночь, когда ее и ее любимого убьют, когда ее взгляд будет неотрывно смотреть на тесный угол, в котором они спрячут своего наследника, свое будущее, то единственное, что было важнее них двоих... пред смертью она подумает, что так было предопределено судьбой. Трагедия или удача, все было предопределено и началось здесь, в тот миг, когда пальцы Короля переплелись с ее собственными, и они навеки стали одним целым.
Кто должен ухаживать за тобой в эту ночь и день перед церемонией? спросил он.
Она не хотела оставлять его.
Я должна вернуться в свои покои.
Он сильно нахмурился, но отпустил ее, а потом, смакуя и не торопясь, украсил рубинами ее уши, шею и оба запястья.
Король прикоснулся к самому большому камню, который висел над ее сердцем. Когда он смежил веки, она была уверена, что он думал о чем-то чувственном... может, представлял ее без одеяний, только ее кожа, украшенная тяжелыми золотыми украшениями с бриллиантами и восхитительными рубинами.
Последним шла сама корона, и он поднял ее с бархатного подноса, возложил на ее голову, а потом отклонился на пятки, осматривая ее.
Твоя красота затмевает блеск камней, сказал он.
Ана посмотрела на себя. Красный, всюду красный, цвет крови, цвет самой жизни.
Воистину, она не могла даже представить стоимость украшений, но не это так тронуло ее сердце. Почести, которые он оказал ей в это мгновение, были достойны легенд... и, думая об этом, она жалела, что это касалось не их двоих, а всего королевства.