- Ничего умнее ты не придумал сказать, тем более за казенный счет? - огрызнулся я добродушно.
Надеюсь, дело можно считать улаженным?
- Да, спасибо, Барри.
- Это я виноват, совсем забыл про техпаспорт. Может, прислать его тебе?
- Не надо. Молния дважды не бьет в одно и то же место. Поймал своего гангстера?
- Что? А, ты об этом Ни черта! Сукин сын, похоже, тоже ушел в отпуск.
- Барри, ещё раз спасибо.
- Не за что. Приятного отдыха. Только не забудь - Он замялся.
- О чем?
- О поправке Манна. Попытка изнасилования и всё такое прочее. - Он захохотал и повесил трубку.
Рот у меня расползался до ушей, когда я подошел к Анне.
- Что случилось? Она сидела на диване и хлопала спросонок своими длинными ресницами.
- Мы свободны.
Тут она окончательно пришла в себя:
- Уедем отсюда поскорее.
Я обменялся рукопожатием с судьей, и мы вышли. Стало прохладнее, поэтому я поднял верх. Через пять минут мы выехали на шоссе.
- Выпутались, слава Богу, - сказал я.
- Угу, - ответила Анна.
- Ты опять засыпаешь?
- Ага.
- Ну и спи на здоровье. Когда доберемся до места, я тебя разбужу.
- Нет, - сказала она, - спать я буду ночью, а сейчас хочу тебе кое-что сказать.
- Я весь внимание.
- У тебя отвратительный характер, я открыла это только сегодня.
- Согласен. Завожусь с пол-оборота.
- Нужно учиться сдерживаться.
- Пожалуй, ты права.
- Я люблю тебя, Фил, - вдруг
сказала она серьезно.
- И я тебя.
- Но ты, наверное, уже соскучился по своим ребятам из двадцать третьего?
- Соскучился? Да я с ними и не расставался. Целый день только и делал, что трепался по телефону то с одним, то с другим.
- Скоро приедем, - сказала Анна. - Через час примерно.
- Там есть, где остановиться на ночь?
- Ну конечно, - сказала она.
III
Салливанс Корнерс был пуст, как будто все его жители вымерли. Разумеется, я и не предполагал увидеть море огней, размеры городка со слов Анны представлялись мне более чем скромными, и всё же действительность превзошла ожидания. Темно, пусто и тихо.
Городок лепился к подножию холма, который вырос из-за поворота совершенно неожиданно - шоссе, в свою очередь, резко нырнуло - фары выхватили из мрака знак «Скорость - 25 миль в час». Памятуя о недавних разборках с блюстителями порядка, я изо всех сил жал на тормоза - спускаться по крутой дороге со скоростью двадцать пять весьма затруднительно. Впрочем, предосторожности были излишними - Фред в этот час несомненно уже спал сном праведника.
Я различил несколько строений поблизости от кольцевой транспортной развязки: бар, закусочная, биллиардный салон и гостиница с табличкой на двери - «Мест нет»; в окнах всех этих заведений было темно.
Единственным ориентиром во мраке служил желтый фонарь над пустой будкой полицейского поста. Я остановил машину и выключил двигатель.
Где-то стрекотали кузнечики. Становилось не на шутку прохладно. Воздух был влажен - чувствовалась близость озера. У меня изо рта вырвалось облачко пара.
- Куда теперь? - спросил я Анну.
- Насколько мне помнится, нужно проехать через весь город и повернуть направо.
- А где мы заночуем? Ты так уверенно обещала, что с этим проблем не будет.
- Возле озера должен быть мотель.
Я включил двигатель, развернулся, и мы всё тем же черепашьим ходом двинулись по главной улице. Смотреть по сторонам было абсолютно не на что. Овощные, мясные и галантерейные лавки наглухо заперты, в окнах черно, будто жители попрятались в бомбоубежища в ожидании атомной атаки, такое у меня создалось впечатление. Да, какая-то недобрая настороженность ощущалась в атмосфере Салливанс Корнерс.
В нашем городе район, находящийся под присмотром двадцать третьего участка, тоже не назовешь безопасным. Всякого сброда достаточно, грязь и нищета видны невооруженным глазом, и отношения между жителями тоже не всегда совпадают с нормами законопослушного общества. В этом районе покупается и продается все, что только можно купить и продать, улицы кишат сутенерами и их подопечными, шныряют только что вышедшие из заключения или кандидаты за решетку - торговцы наркотиками, мелкое и крупное ворье, подвыпившие хулиганы, - и всё же чувствуется, что район этот - лишь часть целого, а целое - город, один из самых больших городов в мире, в его артериях пульсирует горячая кровь, и, несмотря на мрачную изнанку жизни, имеющий глаза видит светлую её, ослепительную сторону.
Жители этого города не только хватаются за нож или пушку, но и смеются, целуются в аллеях парков, то есть здесь живут нормальные люди, и пускай ночью на улицах страшновато, зато днем ярко светит солнце, и озаряет оно вполне жизнерадостные лица.
Но в Салливанс Корнерс людям вряд ли было известно, что такое смех, так мне почему-то казалось, и ещё мне казалось, что черные тени, прилипшие к стенам дощатых домишек, не исчезают с наступлением дня. Я понимаю, это звучит глупо. Любой захолустный город ночью выглядит точно так же. Но если бы я мог предвидеть, что случится с нами в течение ближайших часов! Ведь дурные предчувствия меня не обманывали, вот в чём штука, нужно было лишь прислушаться к ним!