Вы хорошо осведомлены, сударыня.
Стараюсь быть в курсе дел, засмеялась она. Свежие вести и новые друзья помогают мне разгонять вдовью скуку. Она обвела взглядом окрестности, с интересом изучая деревенский пейзаж. Как замечательно, должно быть, жить за пределами лондонского зловония.
Я слышал, что у брата Шардлейка великолепный дом. В голосе Марчмаунта послышались острые нотки, а в темно-карих выпуклых глазах мелькнул огонек. Он рассмеялся, обнажив два ряда белоснежных зубов. Это, так сказать, преимущества земельного закона. Правильно я говорю, брат?
Уверена, что он его заслужил честным и праведным трудом, ответила вместо меня леди Онор. Теперь я должна перед вами извиниться. У меня встреча в Торговой палате. Подняв руку, она развернулась, собираясь уходить. Я не замедлю дать знать о себе, сэр Шардлейк.
Марчмаунт, поклонившись нам, повел леди Онор к носилкам. Усадив в них свою спутницу, что потребовало от него немалых усилий, он с величавостью хорошо оснащенного корабля отправился в свой кабинет. Слегка покачиваясь, носилки стали прокладывать себе путь к воротам, а вслед за ними степенной походкой двинулись дамы.
Прости меня, Годфри, проводив их взглядом, произнес я. Я было собрался тебя представить, но она начисто лишила меня этой возможности. Не слишком вежливо с ее стороны.
Аристократы все невежи, напрямик заявил он. Впрочем, мне не очень-то и хотелось быть представленным. Ты хоть знаешь, кто она такая?
Я отрицательно покачал головой. Меня никогда не интересовало лондонское общество.
Она вдова сэра Харкурта Брейнстона. Самого крупного торговца в Лондоне. По крайней мере, он являлся таковым, пока не умер три года назад. Ее муж был значительно старше ее, неодобрительно добавил он. На его похороны пришло шестьдесят четыре нищих. По одному на каждый год его жизни.
Ну и что же здесь не так?
Она из аристократической фамилии Воген. Той самой, что потерпела крах в тяжелые времена. Мистрис Онор вышла замуж за Брейнстона ради его денег. А с тех пор как его не стало, завоевала себе репутацию первой дамы Лондона. Она пытается вернуть своей фамилии прежний вес, который та утратила в войнах между Ланкастером и Йорком.
Это семейство имеет древние корни?
Да. А теперь представь, что ныне любимое занятие леди Онор усаживать папистов и реформаторов за своим обеденным столом. И получать от этого сомнительное удовольствие. Он бросил на меня убедительный взгляд. Недавно она пригласила епископов Гардайнера и Ридли. И завела с ними разговор о пресуществлении. Разве можно так играть с вопросами, касающимися религии? В его голосе послышались жесткие нотки. Они требуют глубокого размышления, от которого зависит судьба наших бессмертных душ. Помнится, именно так ты всегда говорил, добавил он.
Да, говорил, вздохнул я. Моего друга весьма беспокоило то, что за последние годы я утратил значительную долю религиозного пыла. Выходит, она разделяет убеждения как папистов, так и реформаторов.
У нее за столом сидят Кромвель и Норфолк. Однако она не питает преданности ни к тем, ни к другим. Не ходи к ней, Мэтью.
Я
колебался. Сила и загадочность, которые источала эта дама, на долгое время лишили меня покоя, всколыхнув что-то давно забытое в глубине души. Но в то же время оказаться посреди споров, о которых упоминал Годфри, было для меня малопривлекательной перспективой. Кроме того, несмотря на лестные слова, которые, по всей очевидности, послал в мой адрес Кромвель, встречаться с ним я не имел ни малейшего желания.
Ладно, посмотрим, неопределенно пробубнил я в ответ.
Годфри бросил взгляд в сторону, где находился кабинет Марчмаунта.
Держу пари, он многое бы отдал, чтобы получить такую родословную, как у нее. Я слышал, что он до сих пор использует Оружейную коллегию для прикрытия своего происхождения. А между тем его отец был обыкновенным рыботорговцем.
Я рассмеялся:
Да уж, такую партию он мимо себя просто так не пропустит. Представляю, до чего ему хочется соединиться с кем-нибудь из благородных кровей.
Неожиданная встреча на время отвлекла меня от текущих забот, но стоило нам переступить порог обеденного зала, как они навалились на меня с прежней силой. Под высоким сводчатым потолком в конце длинного стола сидел в гордом одиночестве Билкнэп. Не отрываясь от чтения толстой книги, он яростно орудовал ложкой, запихивая еду в рот. «Монахи в монастыре Оукхэма». Не иначе именно так называлось дело, которое он жадно изучал, чтобы сослаться на него, выступая против меня в Вестминстер-холле через неделю.
Глава 5
Утром в субботу я прибыл сюда в назначенное время. Обыкновенно по субботним дням слушания дел не происходило. Однако грядущая судебная сессия, которая должна была начаться на будущей неделе, требовала большой занятости ее участников. В связи с этим было решено перенести судебное разбирательство на более ранний срок, дабы до начала собрания законников поставить точку на уголовных делах. Сжимая в руке папку бумаг, являвших собой выписки из образцовых судебных процессов, я вошел в зал суда и занял свое место на скамье.