Потянулись однообразные дни. Утром его навещала Валита, промывала рану и понемногу держала свои ладони над ней, прежде чем наложить мазь. Федаин всё больше убеждался, что женщина имеет искру Дара, и попытался узнать:
Ты одарена, Валита?
Слабо, благословенный воин, едва заметно улыбнулась она, перевязывая рану. Я не смогла развить искру в детстве, но и погаснуть ей не позволила.
Зачем тогда тратишь силы, если мази помогают куда лучше? удивился Дор.
Вот поэтому и пробую воздействовать на рану. Человек, занимающийся ремеслом, должен ежедневно трудиться, чтобы не потерять навыки, пояснила Валита. Так и я. Слабая чародейка постигла тайны природных зелий и мазей, вложив в них частичку своей Силы.
Мне твои мази очень помогают, признался Дор Хадан. Спасибо.
Женщина кивнула, принимая благодарность и предупредила:
Через два дня сниму повязку. Самое страшное и тяжёлое миновало.
Так и случилось. От удара чужого клинка остался рубец, как напоминание о беспечности и потере бдительности. Больше такого не повторится, решил про себя молодой федаин, и, преодолевая стыд, зашёл в комнату Наби-Сина. В его скромном сундуке лежал запасной тальвар и кинжал, который Дор и взял, чтобы начать занятия. Сидеть без движения для него было невыносимой мукой. Попросить чужой
клинок ему не позволяла не только совесть. Потеря оружия самое страшное для настоящего низарита. Уж лучше бы он умер там, в горящем доме. То и дело Дор Хадан ловил на себе насмешливые взгляды братьев, когда вышел во двор и стал понемногу разминать мышцы. Кинжал постоянно норовил вылететь из ослабевших рук, но федаин, сжав зубы, двигался по невидимой линии, отрабатывая каждое движение. Лезвие блестело на солнце и бросало блики на серые стены особняка, отражалось в высоких узких окнах.
И так день за днём, неделя за неделей. С моря стали задувать осенние ветра, волны с каждым разом становились всё злее, со страшной силой ударяя в береговую линию. Пошли дожди. Дор Хадан всё равно выходил на улицу в одних штанах и исступлено махал кинжалом Наби-Сина. Он до сих пор не мог взять в руки тальвар своего старшего брата, погибшего от руки ненавистного кондотьера, и от этого становился ещё злее и резче, не обращая внимания на амиля, который внимательно следил за ним с балкона.
Прошло ещё два месяца. Тонкий снежный покров, лежавший на холмах, истаял, дожди перестали идти, но холодные ветра до сих пор будоражили Скайдру, заставляя горожан усиленно топить камины и печи. От этого едкий и вонючий дым постоянно поднимался в небо над крышами домов. Но свежий ветер очищал воздух, отчего в особняке всегда хорошо дышалось.
Из города вернулся амиль Нофре. Несмотря на большое расстояние от «Шёпота Ветра» до порта, он всегда ходил пешком. Вот и в этот раз бодрой походкой он прошёл через ворота и кликнул Дор Хадана.
Пойдём со мной, юноша, сказал старик, и федаин поклонившись, проследовал за ним.
В свою комнату Кафрэн Нофре подчинённых почти никогда не приглашал, за редким исключением. Поэтому у Дора ёкнуло сердце, когда амиль показал ему знаком, чтобы тот входил и закрыл за собой дверь. Сбросив плащ наставник давно перешёл на одежду жителей Дарсии, но в особняке ходил как и подобает халь-фаюмцу он сел в кресло и сказал:
Вернулся кондотьер Сирота. Он пропадал столь долгое время, что я подумал о его смерти. Ведь корабль уже давно стоит в гавани, что вызывало у меня недоумение, куда делся враг. Хвала Богам, этот человек уже здесь.
Вы его видели?
Нет. Об этом сказал купленный мною человек. Он постоянно находится в порту и знает куда больше, чем облечённый властью чиновник. Итак, Дор Хадан, с этого дня мы начинаем плести вокруг шеи Сироты крепкую верёвку, в которой он рано или поздно затрепыхается. Первое, что ты должен сделать, привести себя в порядок. Найди Маду и скажи ей, чтобы она постригла тебя и нашла одежду для выхода в город.
А разве чужая женщина может прикасаться к волосам мужчины? ужаснулся Дор Хадан.
Такие вопросы амиль решает единолично, без тени усмешки сказал Нофре. Для нашего дела нужно как можно меньше привлекать внимание. Поэтому да, разрешено. Здесь многие наёмники стригутся очень коротко или вообще бреются налысо. Но мы сделаем из тебя приказчика одного халь-фаюмского купца, который через тебя решает все вопросы по поставке товаров. Будешь крутиться в порту, заводить знакомства с нужными людьми. Узнай про командора Сироту всё, а потом мы нанесём удар. Вдруг повезёт, и ты встретишь виконта Агосто.
Амиль, а что мне тогда делать? Убить его?
Если ситуация будет благоволить то убей, немного подумав, ответил Кафхэн Нофре. В ином случае даже не приближайся к нему. Найми мальчишек за пару мелких монет, пусть следят за клиентом. Потом решим, как поступить.
Я всё понял, уважаемый амиль, поклонившись, Дор Хадан вышел из комнаты и пошёл искать Маду.
Женщин в «Шёпоте Ветра» было не так много: две кухарки, лекарка Валита, та самая Мада, о которой говорил амиль, и ещё одна пожилая неразговорчивая тётка. Кроме кухарок остальные убирались в комнатах, стирали и штопали мужскую одежду. Были ещё две девицы из рабынь, их служба относилась к разряду самых низких и грязных ублажать воинов-низаритов. Жили они в самом дальнем крыле особняка с отдельным входом, но даже при таком положении братьям не дозволялось бесчинствовать. Амиль следил за этим очень строго. Были определённые дни для посещения. За нарушение следовало наказание. Мужчина, в первую очередь, должен закалять своё тело в тренировках и быть готовым умереть в бою, а не страдать без женского доступного тела.