Что касается самой убитой, то в конце концов маркиз вспоминал о ней даже с некоторой поэтической грустью: эта бедная Юлия все-таки была прекрасна и любила его!.. Конечно, не его вина, что она не могла понять необходимости разрыва, ввиду представившейся ему выгодной партии. Она сама довела его до рокового исхода своими письмами, приставаниями, угрозами и слезами. Она стала его шокировать, наконец!.. Можно было бы терпеть ее, если бы она, по крайней мере, не оказалась скупа и не вынудила маркиза Паоли нуждаться в какой-нибудь тысяче лир. Она вздумала разыгрывать роль благородной матери своих несчастных детей и не хотела разорять их. По каждому векселю приходилось требовать уплаты со скандалом, с истериками и даже побоями.
Маркиз вдруг вздрогнул и слегка потянулся. Его черные глаза на мгновение затянула какая-то мутная пленка и губы приняли выражение жестокое и сладострастное: он вспомнил, как она была жалка и красива, когда он бил ее вот этим самым хлыстом.
Ему вдруг стало жаль, что она умерла и ее уже нельзя истязать и унижать. Это было так остро, когда избитая, униженная, плачущая женщина все-таки не смела отказать ему в ласках
«Да, она была интересная женщина! мелькнула у него мысль, и ноздри его характерного носа чуть-чуть раздулись. Она была красива, эта бедная Юлия! подумал он Она умела отдаваться!.. А какое покорное и молящее выражение было в ее глазах, когда она увидела»
Маркиз внезапно содрогнулся. Что-то холодное пробежало у него под волосами и по спине. Легкая бледность покрыла синевой щеки. Маркиз со злобой ударил лошадь по шее рукояткой хлыста и поскакал.
Пыль поднялась за сверкающими подковами, ветер зашумел в волосах маркиза, белые пришоссейные столбики замелькали мимо, горы быстро понеслись навстречу, и крыша фермы показалась среди кущи запыленных деревьев.
Далеко позади по белой ленте шоссе бежала какая-то синяя человеческая фигурка, но маркиз ее не видел. Не доезжая фермы, он вдруг сдержал лошадь, на секунду задумался и, улыбнувшись одними кончиками губ, свернул на тропинку.
II
Маркиз остановил лошадь, приподнялся на стременах и крикнул через забор:
Эй, вы!..
Несколько грубых и грязных лиц со струйками пота на щеках поднялись над открытыми, черными от загара грудями. Шляпы медленно сползли со спутанных, пересыпанных соломой голов. Ряд недружелюбных любопытных глаз уставился на маркиза внимательно и сумрачно. Никто ему не ответил.
Дома Лиза? спросил маркиз, ни к кому, собственно, не обращаясь. Я хочу напиться молока, прибавил он небрежно и отвернулся, уверенный, что этого достаточно.
Прошло несколько минут. Те же недружелюбные серьезные глаза смотрели на лошадь и всадника. Большая собака лениво встала, потянулась на всех четырех лапах и подошла к ногам лошади, махая мохнатым хвостом. Лошадь насторожилась, потянула поводья вместе с рукой маркиза и, опустив морду, осторожно стала принюхиваться к новому знакомому. Ноздри ее раздувались и опадали.
Маркиз снял шляпу и вытер платком слегка влажный выпуклый лоб.
Калитка отворилась, и появилась невысокая,
страсти.
Она потупилась и вздрогнула. Ах, эти глаза! При одном взгляде их отчего так томилось и млело ее молодое, требующее ласки и страсти тело?
Рекка! умоляюще повторил он и тихо взял ее за руку.
На секунду она безвольно замерла почти в его объятиях, полузакрыв глаза, которые не совсем закрывались, и чувствуя, каким жаром пышет ее собственное тело. Маркиз самодовольно и плотоядно смотрел на нее сверху и тихо придвигал лицо к ее горячим губам, но вдруг она вырвалась, оттолкнула его руку и стала в двух шагах:
Оставьте меня!
Маркиз, смущаясь, смотрел на нее и заботился только о том, чтобы не утратить того выражения, которое, он знал, действовало на всех женщин: выражения почтительно сдержанной, но в то же время и нагло-откровенной, даже циничной страсти.
Как вы прекрасны, Рекка! как бы не заметив ничего, проговорил он и нарочно открыто скользнул глазами по всему ее телу.
Смуглое лицо девушки покраснело, но она выдержала взгляд.
Вы, значит, лгали мне тогда?! с притворной горечью спросил маркиз.
Я никогда не лгу! надменно возразила девушка.
Значит, вы меня любите, Рекка?
Не знаю да может быть Ну да, я люблю вас! с болью вскрикнула девушка, движением руки останавливая его преждевременное радостное движение. Но я не могу не могу забыть, что на ваших руках кровь!
Она быстро отвернулась и стала спиной к нему, испугавшись своих слов.
Маркиз презрительно посмотрел на нее и закусил губу. Минуту было молчание. Потом маркиз дерзко и резко сказал:
В этой крови повинны вы, Рекка!
Она обернулась как от удара, и полные изумления и ужаса глаза ее уставились ему прямо в лицо.
В свою очередь, маркиз великолепно выдержал взгляд.
Я? воскликнула девушка.
Рекка, Рекка! горестно и страстно сказал он, протягивая руку трагическим жестом актера. Неужели вы не понимаете, что я совершил преступление только потому, что узнал вас?
Рекка слушала как во сне.
Я любил эту женщину, и она любила меня Но я встретил вас и Я не в силах был противиться вашей покоряющей, властной красоте Она не могла жить без меня Мы оба решили умереть!