Ирис Эрлинг Сердцевинум
Вступление
Копоть Сажа Уголек Пепельная горка
Невнятное бормотание прервалось.
Кто там? буркнул Бергамот, обращаясь вовсе не к посетителям за дверью, а к самой двери.
В это время он чистил лампы, сгорбившись на неказистой лесенке под самым потолком, и ленился спускаться только для того, чтобы пригласить клиентов в заведение. Каждый раз эта обязанность становилась серьезным испытанием для его коротких ног. Куда проще было бы сообщить: «Закрыто», но это могло стоить хозяину чьей-нибудь непоправимой ошибки, а Бергамоту работы. Приходилось спрашивать.
Маленький блестящий камешек послушно завертелся в дверном глазке.
Должник и его долг, пропищал он.
Бергамот слез и отворил дверь, потому что должников хозяин любил больше, чем остальных посетителей. На пороге стоял немолодой мужчина, а из-за полы его плохонького пальто выглядывал мальчишка, который явно был напуган, но все равно поправил съехавшее на лоб кепи. Наверное, из вежливости аж противно! Теперь из-под кепи нелепо торчали оттопыренные уши.
Нам обязательно туда идти? спросил мальчишка.
Не бойся, Ян. У папы есть кое-какое дело, но это ненадолго.
Следуйте за мной, проворчал Бергамот, перебирая в уме всякие варианты: «Лужа Жижа Ил Башмак Скользкая штанина Штанина»
Нет, стихи никак не получались.
Скривившись, он наблюдал, как гости пачкают уличной грязью до блеска натертые шахматные полы. Потом кутался в шарф и вел их в глубь дома, мимо тисненых обоев с узором из карточных мастей, мимо багровых портьер и странных экспонатов позеленевших от времени реторт и бутылей, загадочных приборов и матовых зеркал. Все это владелец заведения когда-то у кого-то выиграл.
Игорный дом делился на несколько залов. В первом, за столами, обитыми алым сукном, играли во всё подряд и на всё подряд. Во втором приватном вместо денег поблескивали рубиновые грани сердец, и фамильяры торопливо задергивали плотную занавесь, стоило какому-нибудь чужаку бросить сюда неосторожный взгляд. Третий зал был скорее личным кабинетом хозяина.
Путь к нему вел через служебные помещения, и на мальчишку то и дело посматривали другие фамильяры, занятые своими обязанностями. Кто-то подметал лестницы, кто-то чистил серебро, другие понуро шевелили лапками, усами или тем, чем могли, пытаясь ослабить тесные воротники и фартуки. Но все провожали Яна печальными взглядами, и в конце концов сам мальчик, тоже заметив это, шепнул существу в двухконечной шапочке, имени которого Бергамот даже не помнил:
Что не так?..
Фамильяры мгновенно переполошились, как будто только и ждали повода. Те, что были созданы летучими, поднялись под потолок и зашептали:
Однако негодники успели своего добиться.
Зачем мы здесь? спросил мальчик, хватая отца за рукав и тревожно оглядываясь на беснующихся фамильяров.
Я должен поговорить с владельцем этого заведения.
Но почему мне нельзя подождать снаружи? Посетитель остановился в нерешительности.
Видишь ли начал он.
Но Бергамот уже отворил тяжелую дверь в кабинет хозяина, пребольно защемив при этом собственную ногу. Недолгая хромота была пустяковой ценой за одобрение господина. Зато теперь уж никуда не деться мальчишке и его отцу! И мелкие предатели проиграли.
За широким дверным проемом простирались складчато-бархатные, деревянно-лакированные недра кабинета. Под потолком висела целая коллекция абажуров разных моделей и расцветок. Они кружились, потревоженные нахальным сквозняком, и отбрасывали странные тени: бахрома становилась жуткими щупальцами, а кружевные оборки клубами грозовых туч.
Сидевший в кресле человек спешно захлопнул крышечку перстня на своем пальце, приветственно
взмахнул рукой, и надетое прямо поверх перчатки украшение сверкнуло золотом высшей пробы. Жест этот всегда заставлял гостей переступить порог, даже если мгновение назад они твердо решили бежать отсюда и никогда не возвращаться.
Бергамот знал, что внутри перстня таится черный камень в форме черепа, и от этого знания ему было не по себе.
А вот и мой прелестный выигрыш.
Вы выиграли нечестно, выпалил посетитель.
Почему же нечестно? искренне оскорбился хозяин. Разве я виноват, что вы приняли мою откровенно дурацкую ставку за чистую монету?
Но вы ведь сами сказали, что уважаете благотворительность Что даете деньги за победу в символическом пари лепетал гость.
А за поражение забираю самое дорогое, закончил хозяин. Именно так я и сказал. Но вы, бедняки, почему-то наивно полагаете, что у вас нет решительно ничего дорогого Подготовьте мальчика. Последние слова предназначались слугам уже не фамильярам, а людям.
Мальчишку отвели в дальний угол кабинета и легко уложили на кушетку. Он потрясенно глядел на отца и не сопротивлялся, точно превратился вдруг в тряпичную куклу. Хозяин с усилием поднялся из кресла. Он стянул перчатку, обнажив абсолютно черную кисть руки. Посетитель бросился к сыну, но тут же раздалось короткое:
Успокойте его.
Посетителя схватили, и у мальчишки не осталось ни единого шанса. Хозяин, уже приблизившийся к кушетке, мог приступать к воплощению замысла.