Даже такие простые вещи, как веревки, на корабле оказались не веревками, а «концами», и каждая из них в зависимости от назначения имела свое название. Те, которыми поднимали паруса на мачте, фалы. Те, что привязаны к нижним углам парусов и служат для управления парусами, шкоты. Концы для крепления судна к причалу швартовые.
Когда над катером захлопали поднятые паруса и он превратился в настоящий корабль, ребята уже чувствовали себя заправскими мореходами и были готовы ринуться в океанские просторы навстречу ветру и приключениям.
Штурман уселся на корме, внимательно оглядел паруса и команду, размещенную Андреем на банках. Управлять кливером боцман посадил Карпу и Леньку. На грото-шкотах сидели Никита и Тодик. Штурман увидел торжественные, серьезные лица, руки, напряженно сжимающие шкоты, и улыбнулся.
Ну, готовы? спросил он Андрея, который стоял на носу с багром в руках.
Готов!
Штурман запрокинул голову и крикнул:
Будь здоров, Максим! Отдай нам, дружище, носовой!
С палубы упал швартовный конец, и над бортом показалось лицо моряка. Он прощально взмахнул рукой и поднес ладонь к козырьку фуражки.
Шесть футов вам под килем и попутного ветра! донеслось сверху.
Кливер на левый, грот на правый! скомандовал штурман.
Андрей сильно оттолкнул нос катера от борта «Чесмы». Большой парус перестал хлопать и наполнился ветром.
Кливер на правый! прозвучала команда, и, повинуясь перетянутым шкотам, носовой треугольный парус перекинулся на правый борт и упруго надулся. Катер, набирая скорость, косо двинулся навстречу ветру.
Поехали! взглянув на Никиту, радостно и удивленно пропищал Тодик.
Держи шкот крепче! прикрикнул Андрей, пробираясь с носа на корму. И не «поехали», а пошли, если по-морскому.
Тодик хихикнул.
По воде не ходят.
Андрей присел на банку между Тодиком и Никитой.
Мореходы и мореплаватели по морям ходят и плавают. Это только пассажиры на кораблях «ездят». Зачем ты шкот в руках держишь? Его вот как закрепить нужно. Он показал, как привязать шкот, чтобы быстро и легко можно было его отдать. Тодик посмотрел узел.
Так это же рифовый. Я умею.
Шкотовый, сказал Андрей и перешел на корму, где, положив руку на румпель, сидел Глеб Степанович. Штурман следил за парусами и незаметным движением чуть поворачивал руль. Ветер пошевеливал его волосы.
К повороту приготовиться! командует штурман.
Никита раздергивает узел и хватается за шкот.
Отдать шкоты!
Тодик замешкался с узлом. Катер проскользнул чуть дальше намеченного для поворота места, и под килем зашуршал песок. Паруса негромко захлопали, норовя хлестнуть по лицу. Катер остановился.
Сели! крикнул Андрей и бросился на нос.
Спокойно! раздался негромкий голос штурмана, и уже более громко прозвучала не предусмотренная морской терминологией команда:
Штаны долой!
Андрей первым выпрыгнул за борт.
Живей, живей! торопил он остальных.
Никита выпрыгнул за Андреем, вода оказалась ему по пояс.
Мама родная! завопил Карпа, вываливаясь за борт. Ой! Ой! Сейчас кондрашка хватит!
Ленька стал на дно, потом окунулся по шею.
Чтобы не так холодно казалось, пояснил он.
Раз, два, взяли! командовал Андрей.
Дружный толчок стронул нос катера с мели. Забирались в него на ходу. Тодик все еще возился со шнурками ботинок.
Теперь понятно, что значит идти галсами против ветра, сказал Карпа, одной рукой удерживая шкот, а другой стараясь натянуть штаны.
И моряцкое пожелание «шесть футов под килем» тоже, сказал Ленька.
Катер с парусами, переброшенными на левый борт, снова бесшумно заскользил под острым углом к ветру.
Глава 9
Тяжелые весла послушно легли в окованные медью вырезы бортов. Двенадцать пар мальчишеских рук застыли на рукоятках, отполированных матросскими ладонями.
Весла на воду!
Дружный взмах шести пар длинных весел и катер медленно отвалил от пристани. Дружина отправилась в поход.
«Бобры» и «ласточки» разместились между банками на свернутых палатках, среди них Павлик.
Глеб Степанович за рулем. «Чайки» на веслах. Головы гребцов, по-пиратски повязанные косынками, алеют среди коричневых ковбойских шляп.
Патруль Андрея стал постоянной командой катера. Трое друзей почти совсем забыли, для чего они пошли к бойскаутам, и целыми днями занимались морским делом. Они уже освоили настоящую морскую греблю: широкий занос лопастей вперед, сильный гребок с рывком на конце, выворачивание лопастей параллельно воде и снова занос и рывок. Со стороны смотреть красота! Недаром пассажиры речного пароходика «макарки», бегущего вниз по реке, сгрудились на один борт и, рискуя перевернуть маленькое суденышко, глядят на белоснежный катер, пересекающий реку.
Никита всерьез увлекся катером и патрульными делами. Прошлая жизнь вспоминалась ему все реже и реже. Только иногда мелькали в памяти знакомые лица Сеньки Шпрота, Лехи Рваного, маленькой Соньки. Иногда он пытался представить их здесь, среди ребят, сидящих на палатках, но не получалось. А из Лехи Рваного лихой бы матрос вышел.
Почему решили на Зеленую Кошку идти, а не куда-нибудь поинтересней? спросил Ленька у Андрея, сидящего загребным на кормовой банке.