Зажигай свечку, предложил я.
Чиркнув несколько раз спичками, мой приятель зажег стеариновую свечу. Пламя совершенно не колыхалось, ни в одну, ни в другую сторону, и не гасло. Я удовлетворенно хмыкнул.
Что? спросил встревоженный Данила.
В конце прохода, тупик, стал я ему объяснять: Видишь, подземный ход идет все время вверх? Здесь как в печной трубе,
должна бы быть сумасшедшая тяга, а ее нет, значит, наверху заслонка закрыта. Мы упремся в закрытое пространство. Может даже в какое знатное захоронение, понял?
Ага. Скифов всегда с золотом хоронили. Я согласен. Главное, скифянин был бы вождем.
Объяснять Даниле, что скифы кочевали в Приднестровье, и что скиф, он и есть скиф, сколько ты его не склоняй, не хотелось. Тут еще начал откуда-то пробиваться удушающий запах.
Данила, ты не чувствуешь, кажется, чем-то стало сильно вонять, боюсь не метан ли?
Давай местами поменяемся, лезь вперед, и запах пропадет, предложил Данила.
Я протиснулся мимо приятеля вперед, взял у него фонарик и осветил подземный ход. Ход медленно поднимался в гору. Я прошел по нему, несколько шагов, и одуряющая вонь пропала.
Ты, что же творишь, скотина, выругался я на Данилу, за тобой без противогаза невозможно идти.
Это, не я, это козлиная морда, оправдывался Данила, я дома не нашел крест, а сосед предложил мне выбросить собакам козлиную голову, вот я ее с собой и взял, чертей отпугивать.
Это она у тебя в целлофан замотана? И ты, ею крестил и освящал вход?
Ага.
Если бы не необычная обстановка, я с удовольствием посмеялся над предрассудками приятеля, но сейчас мне было не до смеха. Мы прошли в гору метров сто пятьдесят, и уперлись в кирпичную стену. Лаз, уходящий вниз, был засыпан. Интересно насколько глубоко раньше закапывали фундамент, далеко ли до поверхности земли. И, что там наверху? Где, мы сейчас? Тысячи беспокойных мыслей роились в моей голове. Тут то, наконец, пригодилась и лопата. Когда я расширил лаз и нырнул в него, то увидел, что он разветвляется. Одна часть, внутри стены, по ступеням поднималась наверх и заканчивалась тупиком. Создавалось впечатление, что кто-то специально сделал каменный мешок. По другому ходу, я прополз метров двадцать и попал в какой-то огромный подвал, не имеющий окон и выходов.
Издали донесся крик Данилы: Макс, ты где?
Звук ударяясь о молчаливые стены, терял свою первоначальную силу.
Здесь я, не волнуйся.
Нашел, что-нибудь?
Пока нет.
Я осветил последний угол в подвале. Волосы на голове у меня стали дыбом. Из угла, сидя на сундуке в нижнем белье, смотрел на меня живой старец. Только вместо глаз, у него были пустые глазницы. Я дико заорал: ААА и со скоростью собаки, на четвереньках проделал весь путь до Данилы. Ударившись головой в его живот, я толкал его в обратную сторону, к выходу.
Скорее, бежим, громкий стук зубов, лучше слов выдавал мой испуг.
Дважды упрашивать Данилу не пришлось, он как медведь, так ловко улепетывал впереди меня, что я его догнал только там, где снова появился дневной свет, на выходе из туннеля. У меня бешено колотилось сердце, и глаза были полны ужаса. Я оттолкнул Данилу подольше от подземного хода и спустился к реке. Умывшись, я глотнул воды из реки и немного успокоился.
Ты думаешь, здесь нас не достанет? спросил Данила.
Не достанет, уже спокойным голосом ответил я, и очень удивился, ведь Данила не мог знать, кого я видел там в подвале.
А я думаю, надо еще отойти. Смерть, она с косой, и не очень то выбирает, честный ты или вор. Ты, что Макс услышал, как часы тикают, да? Скоро взрыв будет?
Какой взрыв?
Вспомни, ты же говорил, что Горилла заложил взрывчатку, в ближайший сарай к Хвату. Я согласен, пусть бы он ему дом взорвал, жулику проклятому.
А ты откуда Хвата знаешь? спросил я приятеля.
Я ему позапрошлой весной, столько металлолома перетаскал, а он мне ни копейки до сегодняшнего дня не заплатил. Все завтраками кормил, а теперь еще и в Москву слинял. Большой босс стал сволочь.
Я рассказал Даниле, что за стеной ход раздваивается, правый ведет по лестнице вверх, в тупик, а левый, второй выходит в подвал, подземелье, где на сундуке сидит живой покойник.
А вместо глаз, у него живые дырки.
Вращаются, что ли, не мог понять Данила.
Нет. Смотрят на тебя.
Ну и что?
Как что? Волосы дыбом встают. Во, смотри, до сих пор ежиком стоят., и я провел рукой у себя по голове. Волосы, как наэлектризованная одежда, начали стрелять.
Это со страха. Со страха еще и не такое бывает. Прошлым летом мужик с медведем встретился, так ему потом врачи не могли месяц живот закрепить, все мучился бедный. А тебе Макс, ежик даже больше идет, как будто сделал модную прическу, Данила сочувственно помолчал, Говоришь, старик на сундуке сидел?
Мой приятель ненадолго задумался. В какую сторону потекут его мысли, можно было предсказывать со стопроцентной вероятностью. Я не ошибся.
Покойники, только золото охраняют, больше
ничего, сказал Данила, Зря ты полез без козлиной морды, не так страшно было бы. Кстати, где она?
По моему, мы оставили там все, кроме фонарика, наконец я первый раз улыбнулся, не знаю, на золоте он там сидит или нет, но еще раз я туда не полезу.