История седьмая Бесхозный домовёнок
И чего ты опять ворчишь, Мефодий? дед Пихто присел рядышком полюбоваться, как отражаются в начищенной посуде солнечные лучики.
Да как не пожаловаться-то, дедушка. Вот давеча пришли к бабе Маше соседки, Клавдия и Степанида, за внуков поговорить. Хулюганють мальчишки, не слушаются. Значится, всё чин по чину, за стол сели, чаю испили, пирогов поели, соседским старикам, сбивающим молодёжь с пути истинного, кости перемыли и разошлись. Хвать, а серебряной ложечки не хватает. А этот, который с козлом по дворам ходит, ну заместо собаки, приходит вчерась и на крыльцо. Нашу Нюшу за козла своего сватать. А я после глядь, а блюдечка-то и нет! Ясно дело, увели. Точнее, укатили. Я вот что думаю: пора этих гостей отваживать! А то так по миру пойдём.
Какой ты у меня хозяйственный стал, Мефодьюшка. Любо-дорого посмотреть, улыбнулся дед, приглаживая седые усы.
Так растаскивают хозяйство-то! Тут ложку прихватят, там сковородку уведут, а дальше что? Меня в лапоть посодють? А я не хочу! Я домовой редкий, домовитый! А теперь ещё и воспитанный! А если меня украдут, вот что вы с Кузьмой делать будете? Мефодий отложил полотенце и внимательно посмотрел на деда. Тот только руками развёл да в затылке почесал. Вот и я говорю, пора отваживать. А то, неровен час, проснёшься ты, дедушка, а Мефодия и нет. И Кузьмы нет, и бабу Машу вместе с Нюшей со двора увели.
Хороший ты домовой, ответственный. За добро хозяйское печёшься. Вот только наблюдательности тебе не хватает, усмехнулся Пихто, взял плошку и курей кормить пошёл.
Это какой такой внимательности? Да я соринку в углу избы замечаю! Да мимо меня муха за просто так не пролетит! Я ж ого-го какой глазастый! Я ж, даже когда сплю, за всеми одним глазом приглядываю! гордо подбоченился домовой.
Ты чего шумишь, Мефодий? из-под крыльца вылез кот и теперь поочерёдно потягивал все четыре лапы.
Да как не шуметь! Я за дом переживаю, каждую ниточку берегу, а дедушка мне говорит, что я невнимательный. Вот спроси меня: сколько, Мефодьюшка, у тебя в доме муки? Я тебе скажу: два мешка в кладовке стоит и цельная миска на столе. А сколько у тебя, домовёночек, стульев? А я тебе: четыре стула дубовых, один кленовый и табурет хромой с одной чёрной ножкой. Есть самовар большой медный и два маленьких, на одном неприличное слово сбоку нацарапано. Это Гриша, когда совсем маленький был, под влияние соседа попал, ну и написал, что сказано было. Потом в углу два часа стоял, осознавал содеянное.
Самовар осознавал? не понял спросонья Кузьма.
Гриша, внук! возмутился домовой. Самовар на столе пыхтел!
А сметаны в доме сколько? потёрся об ноги домового кот.
Цельная крынка на полке, под цветным полотенцем спрятана. Там раньше вазочка с цветами полевыми стояла, а сейчас а тебе зачем?
Да так просто, сделав вид, что ему совсем не интересно, зевнул Кузьма. Просто она раньше всегда на столе была, а теперь пропала. Ладно, пойду я в дом, проверю, не прокисла ли.
Невнимательный я, продолжал возмущаться Мефодий, да я каждую былиночку-травиночку наперечёт знаю. Каждый кусочек, что мышки в норку унесли, мне известен. Да с моей внимательностью никто не сравнится!
Кар! донеслось сверху, и к ногам домового упал кукольный сапожок.
Что за безобразие? узнал работу бабы Маши Мефодий.
Хозяйка в свободное время любила повязать для кукол соседских девчонок наряды.
Кар раздалось над самым ухом домового, и ворона, подхватив уроненный сапожок, задела его крылом по носу и взмыла вверх, только её и видели.
Ах ты, редиска недозрелая! А ну вернись, кочерыжка капустная! Вот я тебя проучу, лепёшка подгоревшая! Будешь знать, как чужие вещи таскать, и домовой помчался догонять наглую птицу.
Высмотрел, что ворона залетела в чердачное окошко старого покосившегося домишки на самом краю деревни, в котором давно уже никто не жил. Мефодий чуть не провалился на подгнившем крыльце, открыл скрипучую дверь
и вошёл в тёмный коридорчик. Сделал пару шагов, запутался в паутине, наступил ногой в ведро и, громыхая, пошёл искать лестницу на чердак.
На чердаке было тихо и солнечно. Солнечные лучики проникали сквозь прорехи в крыше, грели деревянные перекрытия, на которых прорастала молодая травка и мелкие цветочки.
Лавочка, неизвестно зачем туда принесённая, была покрыта мхом и вороньим пухом. А возле неё были свалены сокровища. В куче разных вещей Мефодий признал и хозяйские ложки, и блюдце, и вышитое крестиком полотенце.
Это моё! Но если хочешь, то дам поиграть, послышался голос, и из угла вылезло нечто чумазое, одетое в полосатый носок. Тебя тоже потеряли?
Нет, я сам по себе. Точнее, у меня есть дедушка Пихто и кот Кузьма, и баба Маша с внуком Гришей. А так я вполне самостоятельный домовой. А ты кто?
Я? Фома. Я тут живу. Хочешь, будем вместе жить? Так даже веселее. Мама-ворона нам игрушки приносить будет, а если повезёт, то пирог, черничный. Ты любишь пироги?
Угу, обойдя вокруг загадочного чердачного жителя, согласился Мефодий.
И тут лучик света скользнул по макушке Фомушки, высветив забавный рыжий хохолок.