Осторожно! Воронов дернул меня за рукав, оттаскивая в сторону.
Короб с грохотом провернулся, просыпав часть содержимого в опасной близости от нас.
Бракованный строп, невозмутимо пояснил Грановский. Надо бы заменить, да с запчастями туго.
Величковский внимательно осмотрел валявшийся на земле строп:
Странно Металл не показывает признаков усталостного разрушения. Похоже на преднамеренный надрез.
Грановский возмущенно ответил:
Вы что, обвиняете меня в покушении на ваши жизни? Я вас умоляю, товарищи, давайте без липовых драм.
Мы пошли дальше.
За печами размещалась экспресс-лаборатория, тесная комнатушка с допотопным оборудованием. Микроскоп тоже архаичный, 1912 года выпуска, растрескавшиеся тигли, облезлый шкаф с реактивами.
Как можно контролировать качество металла на таком оборудовании? покачал головой профессор. Да здесь даже нормальный спектрограф отсутствует.
Я составлял заявку на новое оборудование, тихо сказал Воронов. Но ее даже не передали в наркомат.
Кузнецов нервно теребил пуговицу на сюртуке:
Молодой человек преувеличивает проблемы. Завод стабильно выполняет план.
План по тоннажу, перебил я. А качество металла? Процент брака?
Грановский достал из кармана золотой портсигар:
Товарищ Краснов, вы, конечно, можете критиковать наши методы. Но завод работает так уже много лет. И ничего, справляемся.
В этот момент сзади раздался грохот, обрушилась часть кирпичной кладки одной из печей. Рабочие бросились врассыпную.
Вот вам и «справляемся», я повернулся к главному металлургу. Это не завод, а музей промышленной археологии. Как вы собираетесь выполнять военный заказ на такой развалине?
У нас есть определенные сложности начал Кузнецов, но осекся под моим взглядом.
Воронов протянул мне папку с документами:
Вот полная статистика аварий за последний год. И мои предложения по модернизации.
Я пролистал бумаги. Картина вырисовывалась удручающая: изношенное оборудование, устаревшие технологии, отсутствие контроля качества. И явное сопротивление руководства любым переменам.
Подготовьте список самого необходимого оборудования, сказал я Воронову. И полный отчет о состоянии производства. Без прикрас.
Грановский шагнул вперед:
Товарищ Краснов, я бы не советовал торопиться с выводами.
Воронов говорит по существу, я достал следующую папку. А вот документы о странных закупках через рижскую фирму. Почему оборудование, оплаченное год назад, до сих пор не поступило на завод?
Кузнецов побледнел и схватился за спинку стула. Грановский медленно поднялся:
Товарищ Краснов, вы превышаете полномочия. Я сегодня же направлю телеграмму в наркомат.
Не утруждайтесь, я положил на стол приказ, подписанный Орджоникидзе. С завтрашнего дня вы отстранены от должности. Временно исполняющим обязанности главного металлурга назначается инженер Воронов.
В кабинете повисла тяжелая тишина. За окном медленно падал снег, оседая на чугунном узоре балкона.
Это это произвол! Грановский грузно опустился в кресло. У меня связи в Москве.
У вас есть и другие связи, я выложил фотографии из Риги. ОГПУ очень интересуется вашими встречами с представителями бывших владельцев.
Кузнецов сделал шаг к двери, но Глушков преградил ему путь:
Останьтесь, Николай Сергеевич. Нам еще нужно обсудить ваши подписи на фиктивных накладных.
Я я только выполнял распоряжения
Вот и напишете подробное объяснение. Со всеми деталями.
Сорокин раскладывал на столе чертежи новой системы автоматизации:
Дмитрий Алексеевич, прошу ознакомиться с проектом модернизации. Начнем с мартеновского цеха.
Воронов склонился над чертежами, его глаза загорелись профессиональным интересом:
Это же принципиально новый уровень! Автоматический контроль температуры, система дозирования шихты, полное удаленное управление.
Через неделю начинаем монтаж оборудования, я повернулся к Грановскому. Вы можете добровольно подать в отставку. Или дождаться официального расследования ваших махинаций.
Старый металлург тяжело поднялся:
Вы пожалеете об этом, Краснов. У меня много друзей в Москве
Он молча направился к двери. В проеме обернулся:
Не думайте, что все так просто закончится.
Это только начало, ответил я, глядя, как за окном пламенеет морозный уральский закат. Завтра приступаем к полной реорганизации завода.
Величковский, до сих пор молча наблюдавший за происходящим, поправил пенсне:
Надеюсь, молодой человек, вы понимаете, какая ответственность на вас ложится?
Воронов распрямил плечи:
Понимаю, Николай Александрович. Не подведу.
Отлично, я собрал документы. Через час собираем технический совет. Будем утверждать план модернизации.
За окнами заводоуправления дымили трубы мартеновского цеха. Старый демидовский завод стоял на пороге больших перемен.
Глава 14 Испытание на прочность
Этот завод имеет особый режим, негромко произнес Глушков, сидевший рядом со мной. Военное производство, все под грифом «совершенно секретно».
Я кивнул. После разговора с Ворошиловым ясно, что именно здесь должны начать выпуск первых советских танков новой конструкции.
У КПП завода 183 нас встретил комендант, подтянутый молодой человек в военной форме. Тщательно проверил документы, сверил их со специальным списком. Только после этого пропустил на территорию, где нас уже ждал начальник завода, военинженер 1-го ранга Иван Павлович Бондарев, высокий мужчина лет сорока пяти в форме с ромбом в петлицах.