Выжить в чужой стране это не прогулка в парке. А уж если хочешь устроиться прилично забудь. Шансы на успех так же малы, как у таракана в обувной мастерской.
У него ведь остался ребёнок? спросил я, прищурившись.
Планирую усыновить, Андрей смотрел прямо перед собой, как робот.
Разве у этого ребёнка нет дяди?
Он погиб в бою.
Ну, если что, зови меня, я снисходительно кивнул.
Андрей посмотрел на меня, затем кивнул в ответ. И тут зазвонил мой телефон. Иван, конечно же.
Григорий, у тебя пациент. Вот адрес, сказал он.
Пока. Я бросил прощальный взгляд на Андрея и поехал по адресу. Это был не новый пациент. Адрес-то я знал. Это была телеведущая и её приёмная дочь. Это тот самый небоскреб, где я еще повстречал сестер-убийц. Правда, в прошлый раз они сбежали от полиции.
Дойдя до двери телеведущей постучал. Открыли. Зашёл. Та же картина, что и в прошлый раз.
Беспорядок. Синяк на лбу у телеведущей. А дочка её сидит на диване.
Ого У вас тут Третья мировая война что ли произошла? съехидничал я, оглядывая всё это безобразие.
Доктор Григорий, у меня утром работа, начала телеведущая, пытаясь выглядеть убедительно. Вылечи меня. Я не могу идти на работу с таким лицом.
Я, конечно, был в настроении пошутить, но терпеть нытье не моё. Тем более, когда передо мной стоят такие хм, «приоритеты».
Начну с твоей дочери, сказал, игнорируя её просьбу.
Она аж вспыхнула от возмущения. Ах, эта вечная игра в «я важнее».
Сначала вылечи меня! Почти вскрикнула она. Я не могу появиться на телевидении с синяками!
Ну конечно, как же она сможет сиять на экране с помятым лицом. Я лишь бросил на неё презрительный взгляд и вернулся к дочери. Ей, как ни странно, было явно хуже.
Я плачу тебе! она уже начинала переходить границы.
И что? я лениво поднял бровь. Подам на тебя в суд за жестокое обращение с детьми. Не хочешь объяснить это своему агенту?
В одно мгновение её лицо потемнело. Да, с репутацией не шутят. Грех не пользоваться таким козырем. Ведущая замолчала, поняла, что со мной спорить себе дороже. Даже не интересно, если честно.
Повернулся к её дочери. Ну что ж, милое личико, жаль только, что с синяком.
Я помню тебя, сказала она, глядя на меня. Ты спас меня в прошлый раз.
Тут больно? спросил я, легонько надавив на синяк.
Она едва заметно вздрогнула, но кивнула. Травмы у нее были не страшные, так, пара синяков. Ничего, что моя магическая мазь не исправит. Нанес ей на лицо и оглядел её руки. Ожоги тоже были, но мелкие, ерунда. Короче, женская драка на завтрак дело привычное.
Сделав своё дело, наконец, повернулся к «любимой» мачехе.
Триста тысяч, пожалуйста, сказал я, лениво протягивая руку.
Её глаза буквально вспыхнули. Как будто я был виноват в том, что она нарвалась на меня.
Ах да, добавил я, выдав вежливую улыбку. Я сфотографировал травмы вашей дочери. Надеюсь, что в следующий раз не придется отправлять их в полицию. Серьезно, подумайте о своем будущем. Контролируйте эмоции.
Ну, тут уж она поняла, что шутить со мной плохая идея. Я был на шаг впереди.
Доктор, можно ваш номер? девочка взглянула на меня своими «невинными» глазками.
Честно? Эта девчонка была умнее, чем выглядела. Не наивная она, нет. Видел я таких. Как она может драться с мачехой так успешно? Редкая смекалка.
Нет, сказал я, чуть улыбнувшись.
Заходя в лифт, заметил ещё одну знакомую фигуру. Женщина, живущая напротив. Галина, если память не изменяет. Та самая, что бегала с сестрой и оставляла за собой трупы. А мне они соврали, что актрисами работают. Вспомнил их разборки ни на что другое это не походило.
Как только двери лифта начали закрываться, Галина быстро вошла. Она не теряла времени зря.
Доктор, мы снова встретились, сказала она, загоняя меня в угол.
Я понял, что влип, сразу, как только глянул на неё. Высокая, почти моего роста. Ну, конечно, на шпильках, чтобы ещё больше давить на психику. Костюм сидел так, будто был создан специально для неё: строгий, но с такими акцентами, что глаз оторвать невозможно. Низкий вырез, юбка едва прикрывает колени да это же не одежда, а настоящее оружие массового поражения. Волосы? Каштановые, вьющиеся, и, конечно, наброшены на плечо с той ленивой
грацией, как у героинь старых нуаров.
Она идеально вписывалась в категорию «опасная женщина» те самые, что сначала сводят тебя с ума, а потом собирают с пола в виде очередного трофея.
И тут она пошла в наступление. Подошла вплотную, буквально вторглась в моё личное пространство и, не спеша, провела пальцем по моей груди. Как будто мы уже были на той стадии отношений, где не надо спрашивать разрешения.
Чаю хочешь? Голос мягкий, вкрадчивый, но такой уверенный, будто она уже знает, что ответ будет положительным.
Я чуть не расхохотался от такого нелепого контраста, но вовремя взял себя в руки.
Нет, спасибо. Я занят. Мой голос прозвучал ровно, даже круто, хотя внутри меня всё сжималось. Дышать стало чуть сложнее, но я делал вид, что контролирую ситуацию.
Она приподняла бровь и улыбнулась. Нет, это была не улыбка, а хищный оскал под видом дружелюбия.
Ты о чём-то волнуешься? её голос был мягким, но в нём скользнул какой-то пряный яд.