79,5. Маловато. Надо ещё тренироваться, её голос прозвучал с решимостью генерала, готового пойти в бой.
Ну, ты уже можешь кожу подтягивать, предложил я, будто эксперт по пластической хирургии.
Нет, пока не сброшу до нормы, не буду.
У тебя на теле килограммов пять лишней кожи висит, добавил я с усмешкой. Это не проблема.
Если ещё похудею, она опять сморщится! вздохнула Наринэ, продолжая своё вечное нытьё.
Да ладно тебе. Кожа штука эластичная. Всё будет нормально.
Может быть посмотрим через пару дней, её голос стал чуть мягче.
Она была высокой, метр семьдесят один, и целилась на идеальные 60 килограммов. Ну, кто я такой, чтобы ей мешать?
Ну, это твоё дело, махнул я рукой, подчеркивая своё полное равнодушие. Советы давать могу, но влезать в её дела это точно не моё. Она сама разберётся.
За десять дней Наринэ изменилась. Без жира её лицо стало более привлекательным, хотя и в одежде она всё ещё казалась раздутой. Мы продолжили плавать, пока её волк Вульфи, этот хвостатый танк на четырёх лапах, не подошёл к краю бассейна, как только Наринэ вышла из воды. Вульфи был почти членом семьи, да что там, его уже почти как человека воспринимали.
Когда мы уходили бегать, Вульфи оставался дома и грустил, как щенок, брошенный хозяином. Больше десяти километров он просто не осиливал, хотя очень старался.
Как ты его так натренировал? спросила Наринэ, глядя на довольного волчонка, который прыгал вокруг нас, радуясь каждому нашему шагу. Даже отец его теперь обожает.
Десять миллионов же дала мне? спросил я, усмехаясь.
Даже профи столько не берут! Наринэ скривилась, явно недовольная.
Можно нанять любого тренера, но результат будет не тот, с гордостью заявил я, чувствуя, что мои слова ударили в цель. Вульфи, принеси мне газировку! сказал я с широкой ухмылкой.
Волчонок рванул с места и через пару минут вернулся с банкой в зубах.
Вульфи, давай мне сюда! Наринэ протянула руку, глядя на него.
Ты чего такая жадная? я усмехнулся, протягивая руку к банке. Вульфи, мне отдай.
Почему ты можешь пить, а я нет? Наринэ посмотрела на меня с вызовом.
Потому что я красавчик, а тебе худеть надо, подмигнул я, отхлёбывая холодную газировку.
Три дня и асфальтированная дорога протянулась на два километра. Ну да, я был доволен. Всё, как я задумал.
Асфальт штука куда круче, чем цемент. С ним меньше мороки, проще укладывать, и не нужно ждать целую вечность. Цементу же надо хотя бы неделю, а если жара вообще беда, треснет к чертям. Ну кому это надо?
Асфальт другое дело. Пару часов, и готово. На следующий день уже можно кататься. Да, теперь все дороги с добавками, потому что чистый асфальт вроде как «канцерогены выделяет», но кого это волнует? Я не химик, мне главное чтобы дорога была ровная. Ценник, конечно, вырос, но для меня это не проблема. Я привык платить за качество.
Пока отдавал приказы, строители завалили стройку материалами. Фундамент закладывали мощный. Земля у побережья сырая, хлипкая. Плюс часть здания собирались закопать. Без глубокого фундамента никуда. Да уж, дело хлопотное, но не для меня. Это забота прораба. Пусть он и копается с этим.
Как только вернулся со стройки домой, звонок. Ганс.
Чен, ты можешь подойти? С малышкой Вилхельминой что-то не так.
А что, Дарья не справилась?
Это не её вина. Просто лучше, если ты сам посмотришь.
Что-то в голосе Ганса было не так. Обычно он шутит, даже когда беда на горизонте. А тут ни намёка на юмор. Серьёзный, как никогда. Ну ладно, думаю, раз сам не справляется, поеду.
Приехал. Ганс чуть ли не за руку меня внутрь потащил. Похоже, реально переживал.
Ганс, что с Вилхельминой?
Он промолчал, повёл меня в гостиную. Там няня Дарья держала малышку на руках.
Дарья.
Григорий, наконец-то.
Дай-ка её сюда. Взял Вилхельмину на руки. Вроде, нормальная девчонка. Так что случилось?
Кажется, она ослепла, выдавил Ганс.
Что?
Я сел на диван, достал фонарик. Посветил Вилхельмине
в глаза. Ноль реакции. Щелкнул пальцами у её у уха моментально дёрнулась, потянулась ко мне.
Ну, ясно. Похоже, не видит.
Вы её к врачу водили?
Ещё нет.
Немедленно к врачу. Я с вами.
Григорий, а если она и правда не видит? Ганс выглядел взволнованно.
Ну, ты же всё равно будешь её опекать.
Да, но я хочу, чтобы она была такой, как все. Чтобы бегала, играла. Не хочу, чтобы её жизнь была в темноте.
Он замолк, весь в эмоциях. Я вздохнул.
Сперва обследование. Потом решим.
И тут, как водится, появилась Флора, в её фирменном стиле с удивлением на лице.
Чего ты тут делаешь? её взгляд будто сверлил меня. Неужели снова с пациентом?
Это ребёнок моего друга, ответил я, немного устав от её постоянных расспросов.
Пойдем, поговорить надо, она потащила меня в сторону.
Что случилось? я уже знал, что сейчас начнётся очередной рассказ о её отце-деспоте.
Как у вас с Памелой?
Встречаемся, я пожал плечами. А что?
Наш папа, начала она, он консервативен. Очень. Он может быть против ваших отношений с Памелой.
Я закатил глаза так, что чуть не увидел собственный мозг. Ну, вот серьёзно? В каком веке её батя застрял?
Флора продолжила:
Папа властный, разговаривать с ним непросто. Он может начать давить.