Мне показалось, что Катька сейчас расплачется очень уж у неё было растерянное и расстроенное лицо. Надо было спасать ситуацию.
Так! громко произнёс я, привлекая к себе внимание. Давайте введём в нашей семье правило: никогда не обсуждать, что про нас говорят и пишут в средствах массовой информации. Не скажу, что мне прям неприятно это обсуждать, просто мне жалко тратить время на эти обсуждения. И чтобы закрыть тему боёв: я участвовал в некоторых турнирах, потому что мне нужно было где-то тренироваться. Ничего страшного в этом нет, но это уже в прошлом, и об этом я тоже не хочу говорить. А если вам хочется что-то пообсуждать, лучше обсуждайте, куда поедете летом отдыхать. Если, конечно, год без троек закончите!
Последняя фраза относилась к мелкой, та тут же забыла про мои бои и свою обиду на мать и гордо заявила:
У меня всего-то три четвёрки!
А остальные тройки? спросил я, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться.
Пятёрки! возмущённо ответила сестра.
Ну, если пятёрки, то тогда я могу сказать, что кто-то прям напрашивается на то, чтобы провести часть летних каникул на каком-нибудь южном заграничном курорте, сказал я Катьке, а потом обратился к сидящей рядом с ней Светке: Тебя, между прочим, это тоже касается!
Подруга сестры тут же заулыбалась, а мать, покачав головой, произнесла:
Ох, балуешь ты их, Игорь.
И тебя это тоже касается! улыбнувшись, заявил я матери.
Ну у меня точно троек в этом году не предвидится, ответил та. Здесь можешь не переживать.
Так если у Кати появятся, значит, ты недоглядела, заметил отец, с интересом слушавший наш разговор.
Я мать от негодования аж всплеснула руками. А почему не ты?
Потому что ты у нас в семье главная! ответил отец, ловко выкрутившись.
Затем они принялись спорить о том, кто должен отвечать за успеваемость Катьки, но желали это полушутя, так что можно было не переживать. Главное отвлеклись от темы неприятного репортажа.
На завод мы приехали к половине девятого. Отец сразу же направился в цеха, выяснять, как там дела и всё ли готово к приезду комиссии, а я в медпункт. Меня, конечно, вопрос готовности завода интересовал не меньше, чем отца, но я всё равно ни в чём не разбирался что толку идти в цех? Да и насколько я помнил, запуск линии был запланирован на десять утра. Что там раньше смотреть? Как все суетятся и нервничают? Я такое тысячу раз видел, я лучше схожу к Насте и попрошу восстановить мне силы перед явно непростым днём.
Комиссия должна была прибыть к нам где-то в районе полудня они прилетали
Заходя в приёмную, поймал себя на мысли, что всё ещё улыбаюсь как ненормальный. Быстро взял себя в руки, для приличия даже нахмурился. Но Оксана всё же смогла прочитать моё настроение, тоже улыбнулась и спросила:
Кофе?
А давай! ответил я и таки не сдержался и снова расплылся в улыбке.
Хорошо, что кофе меня не бодрит, как некоторых, и я пью его исключительно потому, что мне нравится его вкус. Если бы ещё и бодрил, то сейчас бы мне точно не стоило соглашаться казалось, ещё немного энергии и меня разорвёт.
Я вошёл в кабинет, уселся в кресло, потянулся и подумал, что на самом деле всё не так уж и плохо. Да, репортёры немного подгадили, но заказ-то не сорвался, комиссия едет, а значит, всё зависит только от нас. Да, один поставщик подвёл, но второй-то выручил. Теперь главное сделать заказ таким идеальным, чтобы комар носа не подточил. Об эти стволы. И тогда всё будет отлично.
Пока я думал о перспективах, Оксана принесла кофе, поставила его на стол передо мной, улыбнулась и ушла. Я посмотрел на красивую кофейную пенку на поверхности напитка, вдохнул его приятный аромат и снова улыбнулся, предвкушая, как сейчас буду не спеша его пить и наслаждаться.
Однако не успел я протянуть руку к чашке, как зазвонил мой спутниковый телефон. Вздохнув, я достал его и посмотрел на номер, он был незнакомым.
Слушаю, произнёс я в микрофон, приняв звонок.
Внимательно слушай, раздался из динамика голос Артура. Через час я жду тебя в нашем месте.
Я не смогу. В этот раз вообще без вариантов ко мне на завод в полдень приезжает важная комиссия. Я должен подготовиться к встрече и принять её. Никак нельзя после обеда или вечером?
Вечером? переспросил Артур. Вечером ты будешь лететь в самолёте.
Что? воскликнул я. Как лететь в самолёте?
Как лететь? Быстро, полагаю.
Но я не могу сегодня никуда лететь.
Давай встретимся, и я тебе объясню, что можешь. Жду тебя через час. До двенадцати успеешь вернуться на свой завод.
Нет, отрезал я. Я не покину завод, пока не уедет комиссия. Если тебе так важно срочно поговорить со мной, приезжай сам.
Ты предлагаешь мне приехать к тебе на завод и засветиться там перед всеми? Ты серьёзно?
Ты же на машине? Остановишься в километре от главной проходной, я подскочу, в машине и поговорим.
Артур ничего на это не ответил, но я слышал, как он недовольно сопит в трубку видимо, прикидывал, насколько для него приемлем предложенный мной вариант. Наконец из динамика донеслось:
Хорошо, я приеду к одиннадцати.
Только, пожалуйста, не позже, попросил я.
Да понял я, понял, комиссия, недовольно пробурчал Артур и сбросил звонок.