Я тут же добавил ещё шар изо льда, который разросся по мере полёта. Он расширился до размеров трёх танков и намертво закупорил пасть охреневшего от подобного поворота дракона. Получилась затычка, в которую,
с одной стороны, уже начало бить пламя.
Дракон поднял морду к небу, захрипел, захлебываясь собственным огнем. Пар и клубы дыма вырывались из его ноздрей. Он закашлялся, забился, пытаясь выплюнуть ледяную затычку, но лёд уже делал свое дело морда покрывалась инеем, чешуя на шее трескалась от резкого перепада температур.
Я не стал ждать. Уже формировал в руке второе копье, когда дракон в бешенстве рванулся вперед. Его движения стали неуклюжими, словно пьяного. Идеально.
Ну что, ящер? я сделал шаг навстречу, ощущая, как живица стынет в моих пальцах. Не нравится, когда жар внезапно сменяется холодком? Это ты ещё после баньки в прорубь не нырял!
Тварь взревела, но звук получился хриплый, сдавленный. Она еще попыталась ударить меня хвостом, но я ловко увернулся.
Новый бросок пришёлся точнёхонько в нижнюю челюсть, пришпиливая её к земле. А дальше из горящей почвы вырвались мощные корни, оплетая попавшую к ним часть тела дракона. Скрипели, но держали!
Я продолжал тратить сущности, лишь бы убить эту чешуйчатую мразь:
Ты мне ещё за василисков ответишь, урод!
Стальные шипы пронзили лапы дракона, раскрылись мощными лентами от пиков и воткнулись вниз. Дракон был намертво пришпилен к земле. Теперь не улетишь, зараза крылатая!
Он дёргался, пытался вырвать лапы, но куда там. Сталь так просто не сломать! Я поймал этого урода и отпускать так просто не намерен. Слишком уж много на его счету моих людей, чтобы даровать безболезненную смерть.
Нет! Он должен хотя бы немного помучиться!
Я неторопливо шёл к дракону, с каждым шагом раскачивая энергию внутри себя. Поднял руки, и с небес ударила быстрая молния, поразившая горящий ненавистью левый глаз. Он лопнул с ласкающим слух хлопком. Вытек наружу кроваво-желтой слизью и заблестел под отблесками пожащир. Второй драконий глаз следил за мной со злобой и бессилием.
Никогда не лезь к тем, за кем правда. У кого правда тот сильнее! говорил я негромко, но мой голос грохотал над полем боя. Тот, кто прав, с любой нечистью справится!
Я подошёл почти вплотную к костяной морде, ощущая жар, всё ещё идущий от его ноздрей. Дракон хрипел, пытался вырваться, но корни и стальные шипы держали его крепко, как цепи.
Хлопок в ладони, и подо мной заклубился песок, становясь подобием площадки, которая начала вырастать из земли. Она подняла меня на уровень здоровенной морды. Как раз на уровень единственного глаза.
Ну что, ящер? хмыкнул я, глядя в огромный, дрожащий зрачок. Где теперь твоя мощь? Где твоё пламя?
Зрачок сузился, в нём читалась ненависть но и страх. Да, даже такое чудовище может бояться.
Я медленно поднял руку, и в ладони заклубилась энергия смесь магии, ярости и той самой правды, о которой говорил. Очередной кристалл возник на ладони, начал удлиняться, становясь острым, зазубренным копьём.
Это за моих людей. За каждую каплю пролитой крови.
Энергия сгустилась на конце в раскалённый клинок, сверкающий, как последний луч солнца перед грозой.
И это я занёс руку для удара, за василисков.
Дракон дёрнулся, пытаясь отчаянно вырваться. Но куда там Клинок вонзился дракону прямо в глаз, пройдя сквозь кость и плоть, глубже, прямо в мозг.
Тело чудовища дёрнулось в последней судороге, крылья беспомощно хлопнули по земле, хвост вытянулся и замер.
Спокойной ночи, Тузик, процедил я, смотря на издохшего монстра.
В ответ раздались одинокие аплодисменты. Они неслись со стороны Омута. Оттуда, где всё ещё стоял с улыбкой Сахиб-Гирей.
Глава 26
Перед моими глазами застыла ошалевшая бабочка, которая неведомо каким образом оказалась в самой гуще событий. Бедная. Она своим маленьким мозгом вряд ли могла понять, какая невероятная ситуация сейчас творилась вокруг неё. Просто летела. Просто застыла.
Точно также застыли монстры, умирающие или убивающие. Солдаты с перекошенными от ярости лицами или стонущие под ударами когтистых лап. Капли зеленой крови стремились навстречу крови алой.
И всё это застыло в один миг. Шевелились только руки Сахиб-Гирея, что методично поднимались и опускались.
Да разве такое возможно?
Остановилось дыхание ветра, повисло тяжёлое облако тишины над полем битвы. Кучерявые завитки дыма застыли в своём беге.
Взгляд мой блуждал среди хаоса замёрзших тел и сражений, пока вновь не упёрся в фигуру Сахиб-Гирея. Его движения были медленными, размеренными, каждое касание земли отзывалось
хрустальным звоном в моей голове. Странное ощущение, будто весь мир вдруг стал стеклянным сосудом, готовым разлететься вдребезги при малейшем прикосновении.
Теперь мы можем поговорить без помех голос Гирея звучал глухо, словно издалека.
Всё было так нереально, нелепо
Неужели для разговора со мной потребовалось остановить время? И если это под силу обычному хану, то почему же он ещё не стал правителем мира? А что? Остановил время, перерезал всех царей, королей и президентов, да и стал править планетой
Что же, ладно! Давай поговорим. Узнаю, что тебе от меня нужно, раз такое побоище учинил. Если захочет сдаться, то я буду милостив, но строг!