Толпа дворян вроде бы даже перестала дышать, прислушиваясь к моим словам. Кто-то одобряюще кивнул головой, кто-то отвернулся в сторону, предпочитая скрыть лицо и не выдать своего недовольства ничем. Да, не все были довольны новым порядком вещей, однако видели, что сопротивление бесполезно.
Итак, решение принято окончательно и бесповоротно, заключил я твёрдым голосом. Каждый нарушивший закон подвергнется строгому суду и наказанию согласно установленным правилам. Предатели и злоумышленники получат должное воздаяние, неважно кто они будь то простой крестьянин или знатный князь.
Вздох облегчения пробежал по залу. Видно было, что большинство поддержало моё решение. Правда, отдельные голоса протеста слышались кое-где, но их быстро заглушило общее согласие большинства.
Всем спасибо за внимание, можете расходиться, объявил я коротко, вставая со своего места. Надеюсь, теперь все понимают важность соблюдения законов и уважения к государственной власти?
Люди стали покидать помещение, продолжая обсуждать услышанное. Елена Васильевна подошла ближе, улыбнулась ободряющей улыбкой:
Молодец, Ванечка, хорошо выступил, сказала она мягко. Главное, будь твёрже
и уверенней в себе. Не бойся действовать решительно, иначе рискуешь потерять власть совсем.
Я склонил голову, принимая её совет с благодарностью. Хотя сердце стучало сильно, я чувствовал удовлетворение от выполненной задачи. Время покажет, правильно ли я поступил, показывая себя с жёсткой стороны.
Я мог поклясться всем, чем угодно я знал эту мелодию и слышал её не раз в детстве!
Это была колыбельная!
Та самая колыбельная, которую напевала мне матушка! Не Елена Васильевна, матушка-царица, а моя настоящая, которую в своё время сжило со свету боярское племя!
Негромкий женский голос выводил мелодию в тиши:
Баю-баю, баю-бай! И у ночи будет край. А покуда детвора. Спит в кроватках до утра
Я вышел из спальни, аккуратно притворил дверь и взглянул на моментально выпрямившихся стрельцов:
Ребят, откуда мелодия?
Какая мелодия, Ваше Величество? зыркнули на меня охранники.
Ну вот же звучит! я поднял палец, давая знак прислушаться.
Для меня вполне явственно прозвучало далёкое:
Спит корова, спит бычок, в огороде спит жучок. И котенок рядом с кошкой спит за печкою в лукошке
Стрельцы старательно выставили уши, а после покачали головами:
Никак нет, Ваше Величество. Никакой мелодии не слышим.
Я нахмурился. Неужели переутомился и теперь слышу то, чего нет? Или это специально для меня исполняется тем, кто знает, что ведарский слух гораздо тоньше человеческого.
Продолжая слышать негромкую, манящую мелодию, я быстро двинулся по длинному коридору Кремля. Голос становился отчётливее, будто приближался. Каждые несколько шагов эхо перекатывалось по стенам старинного здания, отражаясь от мраморных плит пола и сводчатых потолков.
Коридор вел дальше, изгибаясь плавно вправо. Сердце забилось быстрее, когда песня зазвучала громче, заполняя пространство таинственным теплом. Лёгкая дымка усталости отступила, уступив место странному ощущению покоя и безопасности, которого я не испытывал с самого детства.
Голос продолжал петь знакомую детскую песню:
На лужайке спит трава. На деревьях спит листва. Спит осока у реки. Спят сомы и окуньки.
Теперь стало понятно, куда идти. Следуя ритму музыки, я миновал широкий зал с расписными колоннами и спустился по небольшой лестнице вниз. За поворотом оказалась тяжелая деревянная дверь, ведущая в неизвестность.
Странно, почему я никогда раньше её тут не замечал? Может быть на её месте что-то было?
Я наморщил мозг и вспомнил, что на этом самом месте стоял ростовой портрет одного из предков, князя Олега по прозвищу Вещий. А теперь его не было, зато появилась неказистая по сравнению с дворцовым стилем дверь.
Толкнул её рукой, медленно открывая, ожидая увидеть нечто необычное. Вместо роскошных палат открылся освещённый круглый колодец, ведущий вниз по крутой винтовой лестнице.
«Почему колыбельная зовёт туда?» мелькнула мысль, но любопытство победило.
Медленно спустившись по ступеням, освещённым тусклым светом запыленных ламп, я очутился в подвале Кремля. Тут были свалены разные предметы сломанной мебели, нашелся даже старый рояль. Что-то было упаковано в ящики, а что-то стояло во всей своей древней красоте.
По лодыжке скользнуло что-то холодное, морщинистое. Я инстинктивно отпрыгнул и наткнулся на злобную усмешку крупной крысы. Наша битва взглядов длилась всего мгновение, а потом она порскнула под стоящий старый диван.
Никогда не любил крыс
Холод пробежал по спине, ощущение одиночества усилилось. Несмотря на прохладный затхлый воздух, пот выступил на лбу. Песня продолжала своё звучание, но теперь она стала тише, приглушённая толщей камней.
Женский голос пел привычные с детства строки:
Баю-бай крадется дрема, он разносит сны по дому. И к тебе пришел, малыш ты уже так сладко спишь
Следуя голосу, я вошёл в дальний угол подвального помещения. В самый тёмный уголок. Стоило мне подойти ближе, как женский голос смолк, а под тусклый свет вышла фигура в плаще. Что-то мне показалось в этой фигуре знакомым. А уж когда раздался голос, то я чуть не охнул. Мужской голос произнес: