Отвернувшись, я вернул оружие на стойку и быстро зашагал прочь. Пришлось сделать усилие воли, чтобы унять ярость Чернобога древний драгун не желал прощать того, кто посмел угрожать его управителю. Но, в отличие от проклятого доспеха, я понимал, чем вызвано такое поведение Шереметьева: в обычной жизни он натерпелся всякого и смирился со своим положением и болезнью, тогда как внутри брони желал лишь побеждать.
Наверняка Распутин понимал все не хуже меня. Но, тем не менее, он не просто так велел нам сразиться. Хотел спровоцировать Николая? Или же проверить меня?
Пройдя по подземелью, я остановил Чернобога там, где он стоял и прежде обратно во мрак. Пусть и неохотно, но драгун успокоился и унял свою злобу. Он погрузился в сон, а я поспешил обратно к сокурсникам.
Стоило мне вернуться в зал, как я увидел Зорского. Он подставил плечо Шереметьеву и вел того к лифтам. Мой недавний оппонент обливался потом, тяжело дышал, ронял капли крови из носа и отчаянно пытался сфокусировать блуждающий рассеянный взгляд.
Воронцов, помогите им, велел мне Распутин, и как ни в чем не бывало отвернулся и продолжил обучать остальных тонкостям управления драгунами.
Ты как? спросил я Шереметьева, подныривая под его свободную руку.
Вместе с Зорским мы втащили юношу в лифт.
Сам виноват, едва ворочая языком, отозвался Николай. Я прошу меня простить вел себя недостойно
Да помолчи ты, дурак, с досадой выпалил Зорский, рывком поднимая рычаг первого этажа. Его волнение за здоровье товарища не казалось напускным, в глазах читалась искренняя тревога.
Двери закрылись, кабина дернулась и поползла вверх. Шереметьев попробовал что-то сказать, но лишь невнятно замычал, уронив с губы алую слюну.
Не трать силы! прикрикнул на него Зорский и вдруг посмотрел на меня. Надо было разок ему по шлему вдарить. Может, лучше соображать бы начал. Ведь умнейший человек, но как дорвется до железки дурак дураком!
Шереметьев протестующее фыркнул, но в этот раз разговаривать не стал. Его сил едва хватало, чтобы переставлять ватные ноги. Впрочем, он мог бы этого не делать наших с Зорским сил более чем хватало, чтобы нести хлипкого сокурсника на руках.
Ты тащи его в лазарет, а я сбегаю в его комнату за лекарством, вызвался князь и выскользнул из-под руки Шереметьева. Справишься?
Конечно, заверил я его, поспеши.
Я мигом. Кивнул Лев и обратился к другу. Ты только держись!
Зорский опрометью бросился по коридору, едва не сбив с ног молодую гувернантку, а я потащил Николая в медицинский кабинет. К счастью, престарелый доктор оказался на месте и не решил по своему обыкновению покурить на крыльце.
Что стряслось он быстро вернул поднятые на лоб очки обратно на нос.
Перенапрягся в драгуне, поведал я то, что знал. У него особе лекарство. Сейчас его принесут.
Знаю, доктор отодвинул стул и указал на кушетку. Кладите его сюда. Только осторожно. Что же вы, Николай Петрович, себя-то не бережете начал причитать он, роясь в одном из ящиков. Говорил же вам не перенапрягайтесь! Для вас это очень вредно.
Для меня все вредно, как только Николай лег, его взгляд приобрел былую осмысленность.
Я позову твою бабушку и
Шереметьев не дал мне договорить, судорожно вцепившись в мой рукав своими тонкими пальцами.
Прошу, прохрипел он, не надо ее звать. Я не вынесу очередной порции причитаний. Лучше задушите меня подушкой. Только чистой. Эта уже пахнет потом и кровью я накапал
Он бредит, заявил мне доктор, сосредоточенно накапывая в ложку пахнущий спиртом раствор. Откройте ему рот.
Я сделал так, как велено. Доктор проворно влил лекарство в Шереметьева. После чего взялся за шприц и уже собирался вколоть парню еще что-то, как вдруг дверь резко распахнулась.
Что случилось с моим внуком раздраженно выпалила наставница ворожей, переступая порог.
Людмила Валерьевна, засуетился доктор. Не переживайте. Все хорошо. Сейчас я сделаю укол и
Никаких уколов! сухенькая старушка оттолкнула мужчину с такой силой, что тот врезался в стол и едва не завалился на него.
Людмила Вале
Тихо. Властно приказала старая ворожея и ее глаза под темной вуалью блеснули. Женщина неуловимым движением достала из рукава небольшую склянку с темной жидкостью. У меня есть все, что нужно моему мальчику.
18. Все, что ему нужно
табака с нотками полежавшего на солнце чернослива. Людмила Валерьевна еще не выходила?
Пока нет, Зорский вскочил на ноги. Вы можете узнать, как там Николай?
Говорю же, с ним все доктор осекся, когда замок его кабинета щелкнул и дверь открылась.
К нам вышла наставница ворожей. Она смерила меня и Зорского холодным взглядом.
Вам следует вернуться к занятиям, молодые люди, спокойно произнесла графиня.
А Кол?.. Лев сделал шаг к двери, но сухонькая старушка преградила ему дорогу.
Он спит. Прошу не мешать ему. Мальчику нужен покой и отдых.
Да, князь, который по комплекции едва ли не втрое превышал наставницу ворожей, смутился, отступил и протянул ей баночку с лекарствами. Я вот ему принес
Благодарю за заботу, Лев, чуть смягчилась Шереметьева и забрала пилюли. А теперь, будьте любезны, возвращайтесь к занятиям.
Людмила Валерьевна пустила доктора в его же кабинет и плотно закрыла дверь. Мы с Зорским снова остались наедине.