Ну, будем живы!
Ваше здоровье! сказал ямщик, выжидая, пока выпьет Азаров.
Но тот не заставил ждать себя, и ямщик, вздохнув, последовал его примеру. Выпив, он утер губы обтрепанным рукавом грубошерстной рубахи, но закусывать не стал. Только когда выпили по второй, он осторожно взял с полевого стола луковицу и, закусив ею, с таким наслаждением крякнул, что Азаров понял: разговор, пожалуй, теперь состоится!
Ты бы, отец, хоть сказал, как тебя зовут, исподволь начал новую беседу Азаров.
Ямщик пренебрежительно
отмахнулся:
Насчет званья лучше не спрашивай. Зовут меня хуже некуды.
Вот тебе раз! В русском языке худых имен нет.
А вот для меня поп никудышное отыскал. Окрестил, варнак, с перепою страм слушать!
Ну и как все же? спросил с любопытством Азаров.
Фитой меня зовут. Не поверите? Обыкновенное дело
Фита? Имя довольно странное. Такого и в святцах, сдается, нет.
По святцам-то, сказывают, и по метрикам я Филарет. Тоже не мужицкое имя, но терпеть можно. А меня как сызмальства приучились домашние и деревенские ребятишки Фитой крестить, так я с этим званьем и до седых волос дожил. Ведь до чего доходило? рас-словоохотился после третьей рюмки ямщик. Я при старом режиме прошение на гербовой бумаге в высочай-
ший синод подавал. Нетель из-за этого дела продал расходовался. Сами знаете прежние времена: то волостному письмоводителю три рубля, то отцу благочинному пятерку. Богом просил и епархию и синод перекрестить меня хоть в Кузьму на худой конец
На худой конец? Выходит, по-твоему, Кузьма тоже последнее имя? придирчиво перебил ямщика Азаров.
Не из царских. Обыкновенное дело
А я вот, к примеру, доволен, что меня Кузьмой окрестили. По-русски! ошарашил Азаров смутившегося возницу и, смеясь, подал ему четвертую стопку.
Да Фита что! У меня есть прозвище почище, с веселым отчаянием сказал ямщик. А выпив стопку и опять утерев губы рукавом, добавил: По прозвищу я Нашатырь. Моей фамилии на хуторе скрозь никто не знает. А спроси про Нашатыря пожалуйста. Любой недоносок пальцем покажет. Обыкновенное дело
Да, тут тебе, отец, смотрю я, и в самом деле не повезло, сказал с добродушной усмешкой Азаров.
Хе! Это ишо не все про себя я расшифровал. Ведь я же, плюс на минус, к тому же лишенец!
То есть как это лишенец?
По закону. Как дважды два четыре. Лишенный всех прав голоса.
Позволь, ты из зажиточных?
В том-то и дело, самой беднейшей нации. В одном кармане вошь на аркане, в другом блоха на цепи. Кругом рубль двадцать. Кобыленку, правда, имею.
Ничего не пойму. Тогда за что же тебя голоса лишили?
А за культ.
За какой культ?
По первому разряду в сельсовете расписали как служителя церковного культа.
Как попа, что ли?
Как попова попутчика Звонарем я при церкви числился. У меня и покойный родитель в этой должности всю жизнь состоял. Вот и меня, царство ему небесное, на беду с малых лет пристрастил к колокольному звону. Я на этих колоколах, как на духовой музыке, играл. Вот и доигрался
Значит, звонарь был? Только и всего?
Звонарь природный. Каюсь. Обыкновенное дело.
Черт знает что такое! И только за это одно лишенец?
Натурально, только за это. Вместе с попом Ипа-том под монастырь меня подвели.
Да у вас Советская-то власть есть на хуторе?
Все честь по форме. Даже милиционер завелся.
Фокусы!.. Ну, а кроме вас с попом, еще кого-нибудь на вашем хуторе прав лишили? забыв о еде, продолжал допытываться Азаров.
Норовили было ишо одного нашего жителя вместе с нами отпеть. А он не будь дурак родовой крестовый домик хуторянам под школу дарственно отдал! Мало того, от всего движимого имущества в пользу общества пригрозил отречься. Ну его и помиловали. Даже благодарственную грамоту на гербовой бумаге посулили!
Вот это номер! Кто же он, такой ловкий?
Фамилии знаменитой Окатов. Епифаном Ионычем величается. Мужик с царем в голове!
Не дурак, вижу. Определенно не дурак! охотно согласился Азаров.
Было время тыщами ворочал играючи. Рогатым скотом промышлял. От перекупки шерсти и кож на степных ярмарках тоже в убытках не был. Словом, прасолом слыл на славу.
А теперь в бедняки записался? спросил с ехидной усмешкой Азаров.
Кровного сына по миру грозился пустить.
Силен Вы что, на каком-то диком острове, что ли, живете?
Похоже на то. Хутор наш невелик. А вокруг одна матушка-степь, как твой океян-море
И далеко от райцентра?
Не рукой подать. Ну и не за горами.
Все же примерно сколько?
Так себе. Верст сто. Не больше.
Сто верст это у вас так себе?
Обыкновенное дело
Как же ты в ямщики из райцентра ко мне попал?
Свояку под руку подвернулся. У него грыжа. Уговорил подменить. Дело свойское уважил.
Когда поллитровка была опорожнена, Азаров заметил, что охота к разговору так же быстро пошла на убыль у Нашатыря, как внезапно и стремительно она появилась. На все дальнейшие прямые и окольные вопросы
стал теперь отвечать ямщик все отрывочней, суше и уклончивее. Было очевидно, что он, трезвея, мрачнел,
впадал в прежнюю замкнутость и ко всякому разговору не только выказывал явную неохоту, но и прямую подозрительность, близкую к враждебной настороженности. Позднее, когда повеселевшие после полуторачасового отдыха лошади снова дружно понесли легкие на ходу дрожки по пыльной степной дороге, Азаров, желая втянуть угрюмого Нашатыря в продолжение разговора, решил рассказать ему о строительстве первого в крае зернового совхоза. Но и к рассказу разговорчивого седока ямщик отнесся сперва безучастно, а потом и с нескрываемым недоверием. Азарову было ясно, что этому пришибленному бесчинством старику было уже немало надуто в уши всякого вздора и вражеской клеветы в связи со слухами о предстоящей организации совхоза.