Ты что же не кричал? Рядом стоял Волков. В руке он, как дубинку, держал ППШ.
Куратов с трудом выбрался из-под тяжелого гитлеровца, лежавшего с раздробленной головой. Поднялся, прошел шаг, второй, присел.
Он даже не заметил, как стрелковый взвод пробежал по траншее мимо и скрылся в недалекой опушке. Не обратил внимания и на прогремевший правее взрыв. Однако Волков в грохоте удалившегося боя его уловил.
Мина! Взорвалась! Не иначе как что-то случилось у лейтенанта! Бежим!
Лейтенант Иванов лежал на спине с бледным лицом. Рядом старший сержант Ахапкин и Вася Полундра.
Проход проход пробивайте Потом со мной
Есть, товарищ лейтенант. Волков и Куратов займутся, ответил старший сержант. А ну, ребята, продолжайте! Только осторожно!
Но-огу-у, но-огу-у, простонал лейтенант.
Сейчас, товарищ лейтенант, сейчас, засуетился Ахапкин и стал зачем-то расстегивать маскировочный комбинезон.
Подожди, бесцеремонно оттеснил сержанта Дуленко. Дай я.
Он ножом резанул сверху вниз по штанине и от неожиданности застыл. Нога у лейтенанта была искромсана и висела на жилке, из перебитых сосудов толчками била кровь.
Что там?
Пустяки, товарищ лейтенант, мелочи жизни.
Опираясь на руки, раненый приподнялся, посмотрел и бессильно упал. Застонал, скрипнул зубами и проговорил:
Режь!
Что резать?
Ногу! Слышишь, Дуленко? Режь Иначе погибну
Эх, была не была! Вася Полундра сбросил с головы пилотку и попробовал на палец лезвие ножа
Обрубок ноги перетянули сверху тесмянным ремнем, культю, перебинтовав, обмотали лоскутом от костюма.
Где пехота?.. едва слышно спросил раненый.
Прошла, товарищ лейтенант. Прошла уже
Доложите Задачу выполнили И потерял сознание.
Мы переправлялись позже. Свежевыструганные лодки были густо просмолены. Вода почти вровень с бортом, при каждом толчке переливалась через край. Впереди на носу у противотанкового ружья скрючился Гаранин. Иногда припадал к ружью, целился, но не стрелял. Бой откатился к опушке леса: целей не видно. Несколько снарядов разорвалось неподалеку от лодки.
Мы у берега. Он порос кустарником. К кустам и прибило наш плот. Вода лижет свежие царапины на коричневой поверхности бревен. Побитые осколками чучела лежат в беспорядке. Из распоротых гимнастерок и штанов выпирают пучки травы и соломы.
Николай, говорит Широков Гаранину, узнаешь своего двойника на плоту?
Чем зубоскалить, лучше бы веслами работал? отвечает Гаранин и смотрит вперед.
Там сражаются солдаты авангардного батальона и двенадцать гвардейцев. Мы спешим к ним на помощь.
24 июня 1944 года в Москве прогремел салют в честь войск Карельского фронта. Позже участники ложной переправы удостоились звания Героя Советского Союза, все двенадцать гвардейцев, в том числе Мытарев и Маркелов.
Санинструктор Людмилка
От дороги тропа круто сбегает вниз, петляя между валунами, покрытыми лишайником, обходя сосны, и неожиданно упирается в озеро.
Озеро недвижимо. Голубая поверхность его отражает чистое июльское небо. У берега камни, серые, скользкие, тяжелые. Они видны и в кристально прозрачной воде.
Э-э, да тут к воде и не подступиться, говорит Широков. Нужно искать место получше.
Мы идем берегом дальше, пробираемся через кустарник, царапающий лицо и руки. Вскоре набредаем на зеленую лужайку. У воды вместо камней каемка желтого песка.
Лучшего места и не найти! Митя поспешно сбрасывает с плеча автомат, расстегивает ремень.
Разоблачившись, подходит к берегу и болтает ногой.
А водичка-то! Чудо! Ну впрямь молоко парное!
Разгребая перед собой воду, он смело шагает вперед. По глади озера бегут волны. Потом Митя резко приседает:
Ого-го! Здорово-о!
Брызги сверкают на солнце. На песок набегают легкие волны. Далеко над озером разносятся Митины восклицания.
Тороплюсь раздеться и я. Вода и в самом деле приятная. Она не холодная, освежает разогретое тело, делает его упругим и сильным, прогоняя усталость.
Мы плывем наперегонки к каменистому островку с тремя елями. Но до него оказывается совсем не близко. Не проплыв и половины, возвращаемся.
Потом лежим на мягкой траве, греемся на солнце. Хорошо! Тишина первозданная. Только изредка всплеснет рыба. Не хочется думать о том, что где-то ведут бой сменившие нас роты, ушедшие теперь далеко вперед. Не верится, что часа через два опять прозвучит привычное: «Станови-ись! Ша-агом ма- арш!»
Неожиданно со стороны тропы доносятся голоса. Звенит колокольчиком женский, рокочет мужской.
Кого это принесло! встрепенулся Митя. Он замер, вслушиваясь. Никак сержант, санинструктор Людмилка. А с ней-то кто?
А тебе что за дело?
Да так Интересно же знать.
Положив подбородок на руки, он не спускает глаз с кустов.
О чем там говорят не понять. Видимо, пара, как и мы, заворожена красотой лесного озера.
Людмилка санинструктор из полковой медсанроты. В роте служат несколько девушек, но ее знают и любят больше других. Говорят, что она спасла до полусотни раненых, в бою бесстрашна и вообще дивчина что надо. На ее гимнастерке медаль.
Однажды на привале я был тому свидетель Людмилка проходила мимо нашей роты. Завидя ее, солдаты всполошились.