Ну, она девчонка, что с неё возьмёшь. Как заведёт свою шарманку: «Надо быть в тренде, сейчас гламур на пике моды, в Милане все так ходят» Вчера её видел розовый комбинезон в сердечках, ошейник в стразиках. Умора, честное слово.
Что-то разболтался ты, Лёва, сказал кто-то, замотанный в махровое полотенце. Все вы декоративные, вот и наряжаетесь, кому как к морде.
А ты-то какой? Тоже декоративный.
Ну да, не стал спорить кто-то в полотенце. Только мне наряды не положены.
Извините, а вы кто? не выдержал Макс.
Кролик я. Хрум Хрумыч. Психологом работаю.
Будем знакомы. А я такс по имени Макс.
В свертке заворошились, и оттуда свесилось ухо, похожее на Максово, только побольше.
Рад знакомству. А по профессии ты кто?
Как «кто»? Я не знаю. Такса и всё.
Вот смотри, терпеливо сказал из свёртка Хрум Хрумыч. Рекс собака служебная. Ротвейлеры, они все такие. Сторожат, преступников задерживают. Если бы сегодня Грету привели, она бы порассказала. Восемь лет в угрозыске оттрубила. Медалей на шлейке не помещаются. Сейчас на пенсии. Вот она тоже служебная, немецкие овчарки всё умеют: и сторожить, и по следу идти, и искать всё, что угодно. Вы, собаки, на все лапы мастера. И сторожа, и охотники, и пастухи, и компаньоны. А еще психологи и псюхотерапевты.
А я, а я? всполошился Лёва, Я-то декоративный!
Декоративный это тот же компаньон, только красивый. Так что терпи, Лёвка, за красоту свою страдаешь.
Уж какой есть, скромно сказал Лёва. Нас ещё тыщу лет назад за китайскими императорами на подушках носили. Недаром пекинесами называемся. От львов происходим.
В свёртке хихикнули.
Лёва, не задирай нос. Не только от льва и от обезьяны тоже.
И что?! окрысился Лёва. Человек, между прочим, тоже от обезьяны произошёл! Википедию читать надо! А нос я не задираю: нет у меня носа. Породные стандарты такие.
Не сердись, Лёвушка, миролюбиво сказал Хрум Хрумыч. Значит, ты ближе к людям, чем остальные собаки. У вас пра-прабабушка общая.
В голосе кролика определенно слышался смешок.
Хрум Хрумыч, а я кем могу работать? вмешался в беседу Макс.
Охотничьей собакой или компаньоном Ты, кстати, не кроличий? А то мне что-то страшновато.
Не, стандартный я. А компаньон что делает?
Живёт рядом с человеком, просто сказал Хрум Хрумыч. Им вдвоём лучше жить, чем порознь веселее и интереснее.
А психолог что делает?
Да то же самое. Только человек обычно не такой, как остальные. Мой хозяин, например, не ходит. Может, ещё поправится
Совсем-совсем не ходит? спросил потрясённый Макс.
Совсем.
И как же ты с ним работаешь?
Он меня гладит, мы с ним разговариваем. Общаемся, короче. «Подожди, говорит, Хрум Хрумыч, летом на дачу поедем, попробуешь морковку с грядки»
Да-а-а, протянул Лёва, бывает же такое в жизни.
Ещё и не то бывает, суховато ответил Хрум Хрумыч.
Дверь открылась, из неё вышли Рекс с хозяином. Рекс тянул поводок явно хотел уйти поскорее. У выхода разок шевельнул хвостом-культяпкой, и был таков.
Ветеринар Сан Саныч
Из двери опять высунулся человек в синем и спросил:
Кто ещё на прививку?
Мы! хором грянули Дашка-Сашка.
Опять Кузнецовы? Проходите.
Макса быстро положили в корзинку, и не успел он испугаться, как очутился за той самой дверью.
Ну, Кузнецовы, что так рано? Маврика только через месяц прививать.
А это не Маврик! гордо сказал Сашка.
А кто?
Посмотрите сами, Сан Саныч! Дашка открыла корзинку.
Макс зажмурился от яркого света.
Ух ты! Красавчик! Черно-подпалый, гладкошерстный! Сейчас, сейчас всё тебе будет: и осмотр, и взвешивание, и прививка. Ну-ка, ставьте его на стол А как нас зовут?
Макс. Вот же в паспорте написано.
Ну да. Кличка Макс, фамилия Кузнецов. Та-а-ак
Макс опомниться не успел, как ему поставили градусник. Прямо под хвост.
Не ворчи, скандалист. Собакам всегда так температуру мерят. Рекса видел? И ему так мерили, даром что он рядом с тобой как слон. Только у тебя хвост прутом, а у него культяпкой. Вот и всё, ничего страшного. Нормальная у тебя температура, Максик.
А какая у собаки температура нормальная, Сан Саныч?
А у тебя, Профессор?
Тридцать шесть и шесть!
А у него тридцать восемь! Так и запомни.
Ага. Когда мне будут температуру сбивать, ему в самый раз.
Именно! Та-а-ак, в лёгких чисто, сердце отличное. Несите на весы.
Дашка сняла Макса со стола и понесла в угол большой светлой комнаты бережно, как хрустальную
вазу.
Весы оказались холодными, и Макс тявкнул от неожиданности.
Не дрыгайся, весы сбиваешь. Три девятьсот, нормальный щенячий вес в этом возрасте. Ещё полпуда, и будешь совсем взрослый такс. Он же у вас стандартный?
Стандартный! хором ответили Дашка-Сашка.
Оно и видно, вон лапы какие толстые. Уши, глаза всё чисто. Прививаем. Ставьте парня на стол и постойте рядом, подержите.
Максик, ты что так дрожишь? тихо сказала Дашка и погладила чёрное ухо-пельмешек.
Не понятно? Боится. Ты вот любишь, когда тебе уколы делают?
А кто это любит? Ты, что ли, Профессор?
Макс и правда боялся. Но помнил, что теперь он Настоящая Собака, и изо всех сил держал себя в лапах. Чтобы не было так страшно, прикусил рукав Дашкиной толстовки.
Запахло какой-то гадостью, в носу защекотало. Макс чихнул, и тут его укололо в холку словно блоха укусила. Даже пискнуть не успел.