А ты чего это решил выпить? она кивает на его уже пустую рюмку.
За руль я сегодня вряд ли сяду, он чуть приподнимает локоть, демонстрируя свою лангету. Если ты уже успела забыть, то напоминая я из-за тебя чуть не умер.
Ну не умер же, шипит она.
Сестрёнка, тебе стоит выпить, а то ты какая-то агрессивная сегодня, Шиву делает глоток, но давится, как только Джи снова поворачивает на него голову:
Не доводи меня, Вуши, чуть повышает голос она, а Шиву вытирает с подбородка пролитый алкоголь.
Эй, не на людях же! он морщится, ища взглядом салфетку, чтобы вытереть мокрую руку, и Химин подаёт ему всю подставку.
А называть меня Тэ-Тэ про всех, значит, можно? почему-то в тот момент, когда он так назвал её на рабочем собрании, то даже не подумал, какого ей было.
Разговаривал так, будто она его глупая маленькая сестра, которую нужно воспитывать. Джи, конечно, и сама виновата перегнула палку. Могла всё высказать брату наедине. Но, видимо, бес попутал. Теперь она обо всём жалеет, но признавать свою неправоту всегда было сложно тем более, перед Шиву.
А меня в детстве дразнили Хёк-хрюк, встревает Минхёк, привлекая к себе внимание. Детям на площадке всегда казалось, что мой нос похож на пятачок.
Он дотрагивается пальцем до кончика носа, вздёргивая его, и крутит головой, чтобы все за столом могли получше разглядеть его несуществующий недостаток.
Да, в этом что-то такое есть, кивает Тэхён, тыча в него палочками для еды, которыми прежде выкладывал мясо на лист периллы.
Это что, я сейчас твоего сородича зажарил? Сындже произносит это с таким искренним сочувствием, как будто вовсе не шутит.
Ты моего брата спалил! Живодёр! вскрикивает Мынхёк, и Сынджи опускает взгляд на решётку, где горят кусочки свинины.
Чёрт! Чёрт! выругивается он, тут же спеша перевернуть подгоревшие с одного бока куски.
Джи совсем не замечает, как смеётся над нелепостью ситуации звонко и искренне. Кажется, в первые за этот день она расслабляется, наблюдая, как Сынджи корчит гримасы, понимая, что испортил эту партию. Хотя не всё так ужасно, как могло было бы быть.
Слышь, хрипит Тэхён, но Тэджи не сразу обращает на него внимание. Приём! он пинает её ногой под столом, вынуждая посмотреть на себя. Помоги мне.
Чего? не сразу понимает она, а Тэхён кивает на свою тарелку, по которой раскидал куски мяса и перепачканные в соусе листья периллы.
Не могу нормально завернуть мясо, бубнит он, не глядя ей в глаза.
Тогда ешь по отдельности.
Я так не люблю, он переводит она неё взгляд, в котором сложно прочитать какие-либо эмоции.
И что ты предлагаешь?
Помоги мне, пожалуйста, это звучало бы вежливо, если бы не его привычный надменный тон, постоянно вызывающий у Джи раздражение.
Ты издеваешься? ломает бровь Тэджи, чувствуя подвох.
Ты издеваешься, он беспардонно парадирует её голос. Сначала ты меня покалечила, а теперь хочешь, чтобы я остался голодным? Притащили меня сюда, чтобы я слюнями подавился?
Да можешь ты всё, возражает она. Я видела, ты до этого нормально и одной рукой справлялся. А сейчас раскидал всё по тарелке, как капризный ребёнок.
Хён, давай я тебе помогу, Минхёк уже тянется к тарелке Тэхёна, но резко отнимает руки, получая пинок под столом.
Похоже, Кан Тэхён нуждается не столько в помощи, как во внимании Тэджи. Вмешиваться туда лучше не стоит, и Минхёк уже хрустит острым кимчи из капусты, подавляя ехидную улыбку, когда Тэджи яростно хватает чистый лист периллы, собирает все куски мяса с чужой тарелки, с горкой наваливает острый
соус, щедро кладёт две дольки чеснока и практически запихивает всё это Тэхёну в рот, словно беспощадно заталкивает ему в глотку кляп.
Доволен?
Угу, мычит он, жуя долгожданное мясо и криво улыбаясь.
Смотри не подавись, закатывает глаза Тэджи, отворачиваясь, а Сындже кладёт ей на тарелку новые кусочки мяса:
Эти тоже немного подгорели, но на этот раз виноват не я, а решётка, усмехается он, будто оправдываясь. Нам сейчас её заменят.
Всё равно очень вкусно, улыбается ему Джи, зацепляя один из кусочков палочками и обмакивая его в соус. Кладёт в рот, пережёвывая, а Сындже тянется к её лицу:
У тебя пластырь отклеился, поясняет он, приклеивая обратно торчащий конец пластыря у неё на лбу.
Хумин отвлекается на официанта, который пришёл заменить подгоревшую решётку, а Шиву обновляет стопки, не замечая, как сейчас его сестра смущённо улыбается Чон Сындже. А вот мимо внимания Минхёка это не проходит: он внимательно наблюдает за милой сценой между этими двумя и косится на Тэхёна, который залпом выпивает рюмку, которую обновил ему Шиву, и запихивает в рот сразу два листа периллы.
Я хочу ещё, требует он, а лицо Тэджи тут же перекашивается от раздражения:
Да сколько?.. она резко разворачивается на него, задевая локоть больной руки.
Твою мать, скулит Тэхён, хватаясь за руку и корчась от непритворной боли.
Прости, голос Джи поднимается на две октавы, становясь больше похожим на детский. Очень больно? тянется к нему, но Тэхён отшатывается, продолжая морщиться.
На вот, заешь, Сындже перекладываем ему несколько кусков мяса из своей тарелки, а Джи хватает лист периллы, чтобы положить в него свинину и соус.