Алло! Это ты, Гэля? Еще не удрала? Ну, не сердись, прими пламенный привет!.. Чего? С кем? Давай быстрее, давно жду!
А потом уже серьезно: «Слушаю. Да, я! Когда? Куда? Есть! В два ноль-ноль буду на месте».
Вот и договорился. Вот и порядок. И Сережке меньше бегать.
Теперь Гэля ходит веселая, как никогда не ходила. А Сигизмунд все сердится за то, что ее кто-то провожает. И ругает ее за это.
Но она все равно веселая.
Ардальон и Егоровна
Утром еще темно, а он уже на ногах. Расправится с горшком простокваши, а то и с двумя горшками, и за работу.
Весь день пишет, выдает карточки или сидит где-то на собрании.
Вечером ненадолго приклонится к подушке и почти тотчас вскочит, схватит наган и уйдет.
Оказывается, он ходит с отрядом по городу разыскивает тайные купеческие склады.
Раньше не было спасенья от жадных купцов! А теперь нет спасенья жадным купцам!
Сегодня ночью у этого купца найдут тайный склад, копнут, а там сто пудов сахару. А в городе давно нет сахара, пьют чай вприглядку.
Завтра ночью разыщут тайный склад у второго купца. Глядь там мыло! Сто пудов мыла!
А купец не продавал это мыло, таил.
Ардальон говорит:
Они хотят задушить нас голодом! За горло взять костлявой рукой! А вместо этого мы их берем за горло!
И складывает пальцы в кулак. Ух, и кулачище!
Найдут на складах товары, заберут, увезут и раздадут, кому полагается солдатам, рабочим, ребятам.
И солдаток не забывают. Тех, у кого мужья на фронте или сыновья.
Но Егоровну позабыли. Ту Егоровну, которая варит красный уксус.
Она пришла, ступила на крылечко, ревет.
Ты чего, Егоровна? спросил Мишка.
Ох, Мишенька!.. Неправильный ваш матрос!..
А чего?
Да как же? Всех солдаток оделили: дали мыла по фунту, крупы по два фунта, чаю по четвертке да карамели полфунтика. И все даром
Ну, дак чего? Разве плохо?
Чего, чего Зачевокал Всем дали, а меня обошли, обделили. Ваш матрос-безбожник меня в список не записал..
Мишка побежал к Ардальону:
Тут Егоровна пришла. Такая старушка. Уксус варит. У нее сын на войне. Она уже не ждет сына-то. Она говорит, что мира не будет, пока не перебьют лишний народ.
Как не будет? заорал Ардальон. Мир хижинам, война дворцам!.. И теперь погоди, не трещи Терпеть не могу, когда ты трещишь Толком говори: что за старуха, где живет?
Мишка сказал где.
Вспоминаю! Зови сюда старуху.
Егоровна пришла.
Ну, что, мать? сказал Ардальон. Кто тебя обидел?
Она опять все рассказала.
А почему в союз солдаток не ходишь? Небось, поп не велит? Вот они и не записали тебя!
Дал ей какую-то бумажку:
Поди, получай!
Егоровна заахала:
Вот спасибо тебе, милостивей! Спаси тебя господь!
Сказала и не рада.
Ты бога сюда не путай! заорал Ардальон. Это тебе не бог дает! Это тебе дает Советская власть! Понятно?
Ладно, батюшка, ладно! испугалась Егоровна, а бумажку зажала в кулак. Спасибо тебе!
Вышла от него на крылечко и говори! Мишке:
Больно горяч он долго не проживет! Спаси его господь, безбожника окаянного Уксусу ему сварю, принесу
20
Наши ходят с винтовками по Котельничу
Давно ли солдат Иван Игитов писал товарищу Ленину, что «в городе Котельниче все царит строй буржуев», что «купцы ходят с винтовками и нельзя солдату-большевику раскрыть рта»?
Давно ли он просил, чтобы «товариш Ленин принял самые решительные меры за город Котельнич»?
А сегодня прибежал Сережка:
Мишка! Помнишь солдата?
Какого солдата?
Ивана Игитова! Который письмо сочинял товарищу Ленину! В фотографии.
За город Котельнич?
Ага!
Помню.
Так вот: уже в городе Котельниче Советская власть. И наши ходят с винтовками по городу Котельничу, а буржуи боятся раскрыть рты!
Правда?
Ага!
Стали вместе радоваться. Порадовались, а Сережка все не уходит. Значит, ему что-то надо.
И верно надо. Он помолчал, а потом говорит:
Мишка! Пойдем, помоги!
А чего помогать?
Оказывается, ему надо расклеивать на заборах новый приказ Советской власти. А как одному расклеивать?
Во-первых, этого приказа очень много целый пуд! И его надо носить, пока не расклеишь. И еше надо носить ведро с клеем. А оно, пожалуй, тоже пуд. И еще большущая кисть размазывать клей.
Всего три штуки: пуд приказа, пуд клея и кисть. А у Сережки только две руки. Ясно, что ему одному не справиться нужна еще хоть одна рука со стороны.
Мишка не отказался помочь товарищу. Пошли вдвоем. У Сережки приказ и клей, а у Мишки кисточка. И без нее ничего не сделать.
Идут и вот что замечается:
Лавка Шарапова закрыта не торгует. И лавка Колошницына закрыта. Вообще все лавки закрыты.
И водопровод не работает стоит очередь у колодцев. И на электрической станции не стучат машины. И почту не носят.
Сережка говорит, что буржуи нарочно сделали так, чтобы навредить Советской власти.
И вот поэтому приказ, который они расклеивают. А в приказе написано так:
Всем торговцам и всем купцам открыть лавки и торговать, чтобы люди могли купить себе и хлеба, и соли, и других товаров, которые есть. А кто не откроет лавку, с того штраф десять тысяч рублей каждый день.
И всем работать: воду качать, электричество давать, письма носить!
Они расклеивают приказ. А большевики ходят по домам и объясняют, что всем надо работать, что не надо слушаться буржуев и что надо выгнать меньшевиков и эсеров, потому что они за буржуев.