самодержец Пошатнулся А теперь знаешь?.. А я-то как?..
Тут они стали шептаться, и Мишке не досталось больше ни одного словечка. Что выслушал, с тем и заснул.
А утром проснулся и сразу все вспомнил. Смешно: царь пошатнулся! Словно он пьяный.
А что это: «Отрекаемся от престола»?
Ух, интересно! Надо скорей к Сережке.
Сережка, слышал?
Ничего не слышал.
Знаешь?
Ничего не знаю.
Мишка подошел поближе и шепчет Сережке в ухо:
Царь пошатнулся!
Чего?
Самодержавец не удержался!
Как не удержался?
Есть телеграмма на имя Мы, Николай второй, от-ре-ка-ем-ся от престола!..
Да что ты?
Вот тебе и что ты!.. Брату корону передавает
Сережка тотчас побежал в город за свежей газетой. Еле купил. Сегодня так и рвут газеты из рук. Никогда так не рвали. Видно и вправду царь пошатнулся!
Стали читать, вдвоем шарить глазами. Но что-то про царя ничего нет.
На первой странице, как всегда, объявления. И все, как обычно:
В кинотеатре «Одеон» вы-да-ю-ща-я-ся новая картина по повести Каменского «Петроградский человек».
В кинотеатре «Прогресс» интересная драма в четырех частях «Ма-ри-о-нет-ки рока».
В кинотеатре «Колизей» «Семья купца Суханова» И тут купец!
Пониже очень интересно, но совсем не про царя:
«Доводится до сведения населения, что за январь (это в марте-то!) будет отпускаться по продовольственным карточкам сахар по полтора фунта на душу»
Вот это да! Ура-а-а! Попьем сладкого чаю!
Дальше, тоже как всегда, про врачей:
«Доктор Спасский принимает больных». И даже указано, от скольки часов он принимает и до скольки. Только не указано, что за это надо платить. Но это и так все знают И Мишка знает, ведь он все из гипсовой свинки пролечил отдал врачам!
И еще принимает а-ку-шер-ка Чернова. И врач Дубровин. И доктор Надпорожский. И зубной врач Асташкович.
Но вот после объявлений телеграммы. В них, наверно, есть про царя.
Стали искать читать.
«Из Лондона передавали, что в одном из пунктов фронта мы улучшили свое положение, в другом проникли в неприятельские траншеи и увели несколько пленных»
Скучная телеграмма. Такие телеграммы плохо покупают.
А про царя и тут ничего!
На первой странице ничего, на второй ничего, на третьей и четвертой тоже ничего.
А-а! махнул рукой Сережка. Тебе, наверно, приснилось?
Нет! Не приснилось!
Газету бросили. Стоят, глядят друг на друга и молчат.
Почему губернатор беспокоился
Мишка! Вот тут! Вот тут! И тычет пальцем в маленькую статейку. А статейка почему-то напечатана в рамке.
Про царя? обрадовался Мишка.
Нет, не про царя! Но все-таки
И стал читать вслух:
«К жителям губернии Ввиду переживаемою тяжелого момента борьбы с Германией исконным врагом России, необходимо полное спокойствие и содействие нашей доблестной армии. Поэтому считаю долгом предупредить население, чтобы оно спокойно относилось ко всем появляющимся слухам, так как всякие волнения в тылу это измена родине и помощь врагу» И подписано: Губернатор Н. Руднев.
Мишка слушал очень внимательно, широко раскрыв рот, но все равно ничего не понял, потому что очень непонятно написано.
Дак не про царя?..
Я не говорю, что про царя. Но все же
Что все же?
Губернатор беспокоится. Значит, что-нибудь да случилось. И вот что: я бегу продавать телеграммы и там узнаю. В типографии всегда вперед всех все узнают.
Сережка побежал в город, а Мишка в школу. Времени-то, времени-то уже сколько! Как бы не опоздать!
В школе, как всегда, сначала в зал на молитву. И в зале, как всегда, два портрета. Слева царь Николай, который «безо время войну сделал», а справа его царица со злыми глазами.
Значит, царь не пошатнулся. Значит, самодержец удержался. Значит, старый черт в чем-то соврал.
И опять пели «Боже, царя храни»
Вечером все-таки забежал Сережка:
Ох, устал, как собака! Телеграммы скучные, никто не покупает. Хоть бросай это дело.
А потом сказал, что вправду что-то случилось, но узнать пока невозможно: скрывают!
Но прошел день-второй, и даже Мишка понял, почему старый черт испугался, почему губернатор забеспокоился.
Оказывается, царь и вправду отрекся. И послал об этом
телеграмму: «Отрекаюсь!» Это значит: не буду больше царствовать!
Но эту телеграмму скрывали от народа. Но скрыть не могли. Все равно телеграфисты все рассказали. И приезжие тоже рассказали.
В школе сняли со стены и царя и царицу и сожгли их в печке. Вот здорово!
У Тольки оставили Наполеона французского царя. А Николая русского царя тоже сняли. Но не бросили, не сожгли, не порвали, а спрятали в сундук может быть, еще пригодится.
А у Симки Знаменского вместо царя Николая повесили на стенку его брата великого князя Михаила. Но этот портрет недолго повисел: Михаил тоже отрекся, испугался царствовать, и портрет сняли.
Осталась Россия без царя! печально сказал Толькин папа. А разве можно без царя?
И в школе не стали петь «Боже, царя храни»: теперь уже бог царю не поможет. И в гимназии не стали.
А с улиц исчезли все полицейские, их точно ветром сдуло. Их, оказывается, выгнали, а сабли и пистолеты у них отобрали.
Как освободили арестантов
Именем революции откройте!
И открылись железные ворота!