А я маме скажу, что ты хлеб да колбасу таскаешь к Тоське, Кольку кормишь!
Сережка услышал из-за забора, о чем они говорят. Сразу рассердился, думает: «Грош цена вашей клятве! Я вам сейчас наподдаю, чтобы немедленно закрылись!»
Но он не успел ничего сделать. Он еще на заборе, еще не соскочил, а старый черт уже выставил из тетиного окошка свою желтую бороду и к Тольке:
Анатолий! Встань передо мной, как лист перед травой!
Толька неохотно подошел к окну.
Куда Анастасия бегает? Кого она кормит?
Толька покраснел, испугался, но еще держится: молчит, не выдает!
Тэк-с! Тэк-с! сказал старый черт. Вышел на крылечко и сразу к двери номер четыре, где жил Колька. Подергал, но заперто: нет Маевских.
Тэк-с! сказал старый черт еще раз. Постоял на крылечке, посмотрел на Тоськин флигелечек, подумал, запустил желтую руку в бездонный карман, вынул табакерку, понюхал табачку, чихнул, высморкался в рыжий платок и вдруг мелким бабьим шагом марш со двора.
Значит, сейчас кончится короткое Колькино счастье! Значит, погубил Кольку длинный Толькин язык! Значит, сейчас вредный старый черт приведет господина Маевского, они найдут, сцапают Кольку, опять спустят с него всю шкуру, изобьют до смерти.
Этого нельзя допустить! Но что делать? Чем помочь Кольке?
9
Как волосянку тянули
Посмотреть со стороны, он будто рехнулся: забегал без толку туда-сюда. Но он-то знал куда и зачем бегает!
Для начала Сережка вихрем перелетел через забор и подлетел к Тольке и Тайке.
Убью ябеду! страшно закричал он. А потом, чуть помягче, добавил:
Идите на угол и смотрите. Как увидите, что старый черт возвращается, сигнальте!
Сережка сделал так из хитрости. Ему сигнал совсем не важен. Ему важно удалить со двора Тайку и Тольку, раз они такие ненадежные.
А потом Сережка бросился в Тоськину избушку. Пошептался там с Колей, рассказал ему, что случилось и что сейчас делать.
А потом к Мишке. Но он не стал ничего объяснять малышу, а только с порога приказал:
Мишка! Пойдем волосянку тянуть!
Мишке не надо долго приказывать. Он на все и всегда готов для Сережки!
Они выбежали на улицу, стали перед домом и заголосили на весь дух:
Давайте, ребята, волосянку тянуть! А кто не дотянет, того за волосы-ы-ы-ы-ы!
Они так громко выводили это «ы-ы-ы-ы!», что все жители в доме всполошились и бросились к окнам посмотреть, что это творится на улице.
Сережке так и надо было, чтобы все смотрели на улицу и никто не смотрел на двор.
Итак, все жители дома высунулись из окон на улицу и дружно, громко ругали Сережку:
Ишь, арестант развылся! И Мишку сбил с толку! Уйди от него, Миша!
А в это время Коля крадучись выбрался из Тоськиной избушки и, никем не замеченный, через забор и к Сережке!
Тут с угла бегут Толька и Тайка и машут руками сигнализируют, что показался старый черт. Но теперь Сережке наплевать на это. Он знай тянет свою волосяночку:
«Ы-ы-ы-ы!»
Он тянет, а Мишка добросовестно подтягивает
Ищут, но не находят!
Вся эта шайка вошла в калитку и сразу к Тоськиной двери. И все жители дома перебежали к окнам во двор: «Почему полицейские? Что случилось?»
Старый черт громко, как хозяин, постучал в Тоськину дверь. Гэля услышала громкий стук, открыла и отшатнулась, побледнела.
Старому черту очень приятно, что она испугалась. Он наступает, сверлит ее глазами, допрашивает:
Отец дома?
Нет! Он на работе!
Где вы скрываете чужого ребенка?
Какого ребенка?
А он ее не слушает. Сшибли Гэлю с дороги и в комнату И сразу назад в комнате никого не нашли.
Где прячешь, мерзавка? заорал Маевский.
Гэля молчит. А внутри у нее все кипит: она ведь еще не знает, что у них уже нет Коли.
Тут подбегает один из полицейских:
Ваше благородие! Там у них чуланчик! И в нем, надо быть: кто-то дышит!
Мишка услышал это и задрожал:
Нашли Колю! Убьют его!
Но Сережка стоит спокойно-спокойно и только
так смотрит, словно хочет все запомнить.
Вот ты где, тварь! зашипел Маевский и в чуланчик. Там окно завешено, темно, но он сразу ширк спичкой.
Ага! Вот они нары! Вот где мой мерзавец прячется!
Сорвал какую-то ветошку, а под ней Яночка.
Ух! громко вырвалось у Мишки. А Маевский свирепо заругался:
Черт возьми! Это девчонка паршивая!
Маевский ругается.
Мишка дрожит и улыбается; дрожит боится за Яночку, а улыбается радуется, что не нашли Колю.
А у Тольки с Тайкой от удивления глаза на лоб вылезли.
Ну-с, чуланчик осмотрели, больше искать негде. Они еще потолкались, поругались, старый черт покрутил бородку, Маевский потопал, и ушли.
Ура! Наша взяла! думает Сережка. Взял с собой Мишку и в город: продавать телеграммы.
А на Тольку с Тайкой даже не посмотрел, словно их нет на свете и никогда не было.
Мишка бежит и спрашивает:
Как же это? А Коля-то где?
А я почем знаю! отвечает Сережка. А сам смеется.
Продали телеграммы, вернулись домой, А Тольку и Тайку больше не допускают к себе.
Это за их длинный язык!
Толька выслуживается, даже на Тайку перестал ябедничать. Но это ему не помогает. Сережка все равно не говорит с ним, даже не замечает!
Коля, не смей бояться!
Раз царапаются, значит свои! А своим можно отпирать.