Когда вернулись в замок, сразу же заперся в одной из комнат, нужно было подумать над тем, что делать дальше. Мужик, тот что воевода, долго молчать не будет, ему ведь демон в теле хозяйки на фиг не нужен. Только я об этом подумал, как в дверь настойчиво постучали. Хоть и не хотелось открывать, но пришлось, два дня в комнате просто не получится просидеть, её выбьют ко всем чертям. Что будет потом, об этом даже думать не хотелось. Гостем оказался местный воевода или как он тут у них называется. Войдя в комнату и увидев, что у меня в руке меч, он быстро прикрыл дверь и задвинул засов. С минуту смотрел на меня, молча, потом что-то сказал. Само собой я не понял, но в этот раз не стал отмалчиваться и сказал на русском, я всего на пару дней в этом теле задержусь, потом верну его законной хозяйке.
Теперь уже он меня не понял, но рот от удивления тем не менее открыл.
Блин, вот как тебе объяснить что я тут не надолго? подумал я и попытался сказать то же самое, только на английском. Я не был уверен, что он меня поймёт, но так был хоть какой-то шанс. Ай тут на Ту дей, выдал я и подкрепил сказанное жестами. Как не удивительно, но мужик понял, видимо тут и английский язык был в ходу. После его кивка подтверждавшего что он меня понял, мужик снова что-то сказал, только теперь тоже на английском. Его знания этого языка тоже были ограниченными, так как он сказанное также подкрепил жестами. Из его жестикуляций я понял, что скоро сюда кто-то приедет и мне нужно будет встретить гостей. Судя по выражению его лица, когда он говорил о гостях, этих личностей он явно не хочет здесь видеть. Ещё он попытался объяснить, что сегодняшнее нападение точно будет не последнее. Я в ответ показал на меч, который не выпускал из руки, давая этим понять, что просто так меня не взять.
Приблизительно за полчаса молчаливых жестикуляций мы с ним смогли договориться о том, что он даст мне несколько дней на пребывание в теле его хозяйки. Я в ответ пообещал, что, если придется, буду сражаться на их стороне, а до этого никому ничего плохого не сделаю.
Когда он ушёл, я снова заперся, чтобы ко мне слуги не пытались войти. Этих необразованных простолюдинов не проведёшь, сразу поймут, что в хозяйку кто-то вселился. Стоит кому-то об этом догадаться, через несколько минут об этом будут знать все, кто находится в замке. Через час после для меня приготовят костёр, где потом и сожгут как ведьму. Был, правда шанс, что они сначала позовут местного экзорциста, но это в том случае, что он тут у них есть.
Да, Лёха, попал ты, это тебе не от пещерного медведя бегать, подумал я и посмотрел на своё в отражение в лезвии меча. Жаль, если такую красотку сожгут, ей бы ещё жить и жить.
Приблизительно через час в дверь снова постучали, послышался голос того же мужика, которого я окрестил воеводой. Когда открыл ему дверь, он жестом показал, что я сейчас должен идти за ним. Деваться было некуда, пошёл. Через некоторое время он привёл меня к двери комнаты деда, того что вручил мне меч. Может он и не это имел в виду, когда отдал мне меч, но я понял это по своему. В комнате было много народа когда я туда вошёл и лица у всех были мрачные.
Помер дедуля, подумал я и оказался прав. Сейчас мне нужно было что-то предпринять, но я не знал что, поэтому вопросительно посмотрел на воеводу. Тот всё понял без слов и через несколько секунд выгнал из комнаты всех, кроме меня и, разумеется, самого себя. Несколько минут у нас с ним шёл разговор при помощи жестов и в итоге мы, можно сказать, хорошо поняли друг друга. Дедулю следовало похоронить, причём завтра же на рассвете и я должен буду присутствовать на этом мероприятии. По местному обычаю усопшего кремируют на костре, а поджечь его должен ближайший родственник коим является единственная дочь этого деда.
Всю ночь шли приготовления к ритуалу кремации. К нему готовили и меня, чего я, честно говоря, не хотел. Несколько служанок полночи меня отмывали и переодевали в траурное одеяние, которое пришлось шить прямо при мне. За всю ночь я не произнёс ни слова и всё время строил унылую физиономию, символизирующую печаль.
Утром во всём чёрном я направился на пустырь, находившийся неподалёку от замка. Шел в сопровождении нескольких служанок и пары воинов. На пустыре находилась стопа из брёвен, наверху которой лежало тело покойного то ли барона, то ли ещё какого-то аристократа, имя которого я до сих пор так и не узнал. Перед тем как мне в руки вручили факел, воевода толкнул речь, судя по интонации, напомнив людям о том, каким хорошим был этот дедуля. Из всего им сказанного я смог понять, что замок называется то ли Лим, то ли Лип, а дед, точно барон. Как его звали я, так и не понял, зато узнал, как меня зовут. Девушку чьё тело я сейчас бессовестно забрал себе звали Эллин. Вот этой вот Эллин вскоре и дали в руки факел, чтобы она смогла лично отправить папу к праотцам. Честно говоря, с факелом в руке я чувствовал себя не в своей тарелке, принимать участие в таком виде похорон мне ещё никогда не приходилось. Через несколько минут уняв дрожь в коленях, я смог подойти к кострищу и поджечь солому, которой были обложены брёвна. Огонь словно голодный зверь сразу же стал быстро пожирать предложенное ему угощение.