СЛАДОСТЬ КРИТИКИ
В тресте «Морзасолрыба» резвилась критика, как карп в заповедном пруду. Сотрудники так усердно критиковали друг друга, что их сердечные сосуды от совместной критики лопались, как водные пузыри. Недосолит какой-нибудь отдел две-три селедки, так из его сотрудников потом на собраниях такое филе отбивное откритикуют, что после хоть вывешивай, как тараньку, на веревку сушиться. Особо неистовствовал на летучках главбух Навочкин. Поругается дома с тещей и идет на работу вредные эмоции выплеснуть. Он считал, что это очень полезно «спускать эмоциональные пары».
Никто ничего делать не хочет! Командировочные отчеты не по форме заполняете! возмущался он всегда громко.
И чувствовал себя при этом значительным, как нарисованный у входа в трест кит, выпускающий фонтан воды.
Однажды критика и его стеганула железной плетью, так, что лысина у него побагровела, подбородок опустился, а пальцы задрожали, как лепестки люстры «каскад» на потолке, когда соседи сверху отмечали свой очередной день рождения.
На следующий день почувствовал себя, как полуживой карп на раскаленной сковородке. Пришел к врачу с жалобой на сердце, а тот и говорит:
Надо менять место работы, иначе превратишься ты в иваси в томатном соусе. Вид у тебя вяленый. Могу порекомендовать трест «Засоларбузветеринария», кого там солят, непонятно, но работают там одни долгожители. Переходите туда
Навочкин так и сделал. В первый же день опоздал на работу на полчаса по вине транспорта и боится входить в трест, за сердце заранее хватается. «Сейчас, думает, из меня критики печень трески сделают в соусе»
И действительно, навстречу ему весь коллектив высыпал. Грянул духовой оркестр, вперед выкатился, как пушка с картечью, директор.
Спасибо, дорогой, разлюбезнейший братец ты наш, пламенно сказал он, обращаясь к нему и к народу, дергая седые свои усы от волнения, что, несмотря на свою занятость, все же вырвался из дома, пришел на работу. Не поддался никаким соблазнам житейским Вокруг девушки прекрасные, фильмы интересные, рестораны всякие, солнышко блестит, в лесу грибы, а он ради общего дела всем этим пренебрег
Оркестр заиграл туш, все захлопали в ладоши, директор смахнул слезу умиления, а самый молодой из ветеранов треста, Жора Бабарадзе, которому недавно торжественно отметили 100-летие, лихо сплясал искрометную лезгинку.
Навочкин разволновался. Пропало давление, затихли боли в пояснице, и испарились сами по себе вредные эмоции.
Проработав там полмесяца, Навочкин налился здоровьем, как арбуз под южным солнцем. Походка стала молодцеватой, щеки округлились. Весь день в тресте хвалили друг друга. Но вскоре почувствовал неудовлетворенность, вроде как укоры совести: мол, за что же деньги-то получаем, ничего не солим, никого не потрошим. Забродило в нем прежнее, проснулся в нем кровожадный инстинкт критики. Пришел к директору и строго говорит:
Так больше жить нельзя. Никто ничего делать не хочет
Эх, огорчился директор, бродят в вас еще болезнетворные бактерии критики. Но мы можем их вывести с помощью аутотренинга. У нас специальный агрегат есть по выведению вредных эмоций. Специальная штатная единица, так сказать, козел отпущения он за это капусту казенную ест.
Директор подошел к огромному сейфу, долго расшифровывал код замка и наконец-то открыл массивную дверь, откуда выскочил козел с бородой.
Вот, пожалуйста, критикуйте его. Он во всем виноват. И директор, сурово посмотрев на козла, жующего письмо на канцелярском бланке, стал его нравоучать: Ты что же это, брат, совести у тебя нет, только капусту жуешь или государственные бумаги с важными распоряжениями А люди, понимаешь, даже поругаться от души не могут, работают в поте лица, и план не выполняют и, директор вырвал у него канцелярский лист, и тебе никакого дела нет.
Совести у тебя нет! Безобразие! разгорячился Навочкин. Бесстыжая твоя борода! В командировки никто не ездит, отчетов не несут. Никто ничего делать не хочет. Тебя бы посадить на мое место, так одни рожки да ножки остались бы!
Правильно! Так, крой его! Развивайте здоровый дух критики, подбадривал директор, бросая козлу свежей капусты.
Козел не перебивал, не возражал а это так вдохновило Навочкина, что он даже потряс его за рога.
А если у вас огонь критики не угас, сказал ему доверительно директор, то у нас в подсобном хозяйстве бык имеется, очень нуждается в справедливой товарищеской критике Недавно сторожа забодал
Навочкин подумал и отказался. Его теперь вполне устраивала козлиная критика.
ЯЩИК
Рабочий день начался как всегда делово. Ровно в 9.30 мы бодро расположились пить чай. Достали из сейфа чайник, из письменных столов чашки, электроплитку. Абрикосова принесла редкую заварку с травами. Бельчиков варенье из орехов Как вдруг в комнату ввалился завхоз Гришка, таща на себе огромный квадратный ящик
Фух, еле донес, тяжело вздохнул он, ну и штучка
А это что такое? спрашиваем у него.
Агрегат какой-то. Шеф приказал в вашу комнату поставить, буркнул Гришка и ушел.
Мы перестали пить чай и обступили ящик. Ящик недовольно урчал, и глаз индикатора грозно смотрел на всех.