Мы решили копать столько, сколько смогут поднять наши четыре грузовые машины. Прошла только неделя нашей работы на Алтан-Тээли, а у нас уже было тонн восемь коллекций, которые при дополнительной таре и транспорте могли бы быть многократно увеличены.
Новожилов нашел кости динозавров, свидетельствовавшие о наличии здесь мезозойских отложений, по-видимому, меловых, что представляло интересную новость и для нас, и для геологов. Пока шли раскопки, мы с Новожиловым совершили два небольших разведочных маршрута: он в район Цасту-Богдо, где действительно оказались пермские континентальные отложения с большим количеством окаменелых деревьев, а я на гряду Оши, в район Больших озер.
Третичный носорог хилотерий
Гряда Оши длинный обрыв, вытянутый параллельно подножию хребта Цзун-Чжиргаланту, являющегося продолжением хребта Бумбату-Хайрхан на западе. Нижняя часть обрыва сложена зеленовато-серыми конгломератами, а верхняя красными глинами и желтоватыми песками с конкрециями, в которых встречаются кости млекопитающих: гиппарионов, мастодонтов и носорогов. Это местонахождение точно такого же типа, как и Бэгэр-Нур, отличалось от соседнего Алтан-Тээли наличием остатков мастодонтов. Различия в геологическом строении местонахождений Оши и Алтан-Тээли и в составе их фауны указывают и на различия в образовании этих местонахождений. Алтан-Тээли местонахождение предгорного типа, а Оши и Бэгэр-Нур, по-видимому, озерного.
Я не останавливался долго на Оши, потому что костей здесь, как и в Бэгэр-Нуре, оказалось тоже немного. Кроме того, с полуторкой, на которой я поехал, случилась авария был пробит якорь динамо, и в любой момент машина могла выйти из строя. Поэтому на следующий же день к вечеру пришлось вернуться в лагерь.
На другой день мы попытались с Нестором Ивановичем обследовать центральную, более западную часть местонахождения Алтан-Тээли, но безуспешно: начался такой страшный ливень, что мы едва успели добраться до лагеря вслед за нашим приездом по руслу помчалась бешеная река. Мы не на шутку стали опасаться,
истинного берега и русла и не видя ее под водой, он вдруг шагнул в бездну, сразу потеряв равновесие. Воды в русле ему было по шею, но, не умея плавать, он, перепуганный, поторопился выбраться назад. Последующие "глубомеры" раздевались до трусиков, не желая купаться во всем костюме. Везде была глубина более метра и сильное, валившее с ног течение. Ничего не оставалось делать, как ждать "у моря" погоды.
К счастью, нашлось интересное занятие: мы остановились в том месте, где была масса могильников различных форм. Решили раскопать один из них в помощь работавшей в это время в Монголии археологической экспедиции под руководством профессора С. В. Киселева. На выбранной нами могиле была большая куча камней и каменных глыб, а вокруг довольно большой квадрат, выложенный камнями. По углам стояли тяжелые столбы-плиты. До обеда нам хватило времени только на то, чтобы раскидать камни с могилы; некоторые из них были громадных размеров, и требовались усилия нескольких человек, чтобы сдвинуть такой камень с места. После обеда приступили непосредственно к раскопкам. Углубившись примерно на полметра, мы обнаружили громадную каменную плиту, весившую много тонн. Бесполезны были наши попытки сдвинуть ее даже при помощи машины. Тогда надумали заложить сбоку траншею и подкопаться под плиту. День клонился к вечеру, а паши раскопки были еще бесплодны, несмотря на то, что траншея имела глубину уже не менее двух метров. Мы решили прекратить работу, так как стало темнеть и все изрядно устали. И тут как бывает в сказке: последний удар заступа и вылетела человеческая кость. Скелет, полную выемку которого закончили только при свечах, принадлежал высокому человеку, вероятно, мужчине, похороненному, однако, без всяких почестей. При нем не было абсолютно никаких предметов: ни украшений, ни оружия. В Улан-Баторе мы передали свою находку археологам, которые определили давность могильника в 3000 лет. Отсутствие предметов украшения и оружия археологи объяснили тем, что, вероятно, это был вражеский вождь, с которого после смерти было все снято. Сохранность костей была неважная: они рассыпались при малейшем неосторожном прикосновении, и Эглон долго возился, пропитывая их специальным клеем.
К вечеру к нам откуда-то из соседних юрт пристал козленок, доставивший потом немало хлопот. Сначала все забавлялись им: он был маленький, беленький и весело откликался на зов, но когда мы стали ложиться спать, то ему стало скучно одному, и он забрался на постель к Новожилову, полагая, видимо, здесь найти себе подходящее место для ночлега. Новожилов, при общем хохоте и шутках, возмущенный козлиной выходкой, привязал козленка к одной из машин. Однако козленку не понравилась такая перемена, и он принялся орать, что было сил. Я лежал ближе всех к нему и не вытерпел пришлось вылезти из теплой постели и оттащить его подальше от бивуака, но это не помогло, он принялся орать еще пуще. Мы думали, как бы нам избавиться от надоедливого крикуна, и, наконец, кто-то предложил посадить его в могилу так и было сделано. Оттуда голос козленка уже не был слышен. Утром мы освободили его из плена.