Зачем же ты балуешься?
Сама не знаю. Расту одна и некому на меня влиять так мама тете Люсе говорила. А папа наш все время в командировке.
Теперь я на тебя буду влиять.
Ты?
А что? Я ведь уже пионер, а ты еще маленькая, ответил Павлик.
А бить меня не будешь?
Вот еще, что выдумала. Я девчонок не трогаю, а с тобой мы и так договоримся. Ты же мне все-таки сестра.
Если так, неуверенно сказала Оля, то я согласна. Влияй.
Только чур, продолжал Павлик, чтоб потом не отказываться. Ты должна, понимаешь, слушаться меня во всем и старших тоже. Поняла?
А маму?
Конечно. Ее в первую очередь и даже больше всех, продолжал Павлик. Ты смотри на меня, что буду делать я, то и ты делай. Но имей в виду, примешься за старое, перестану с тобой дружить и уеду домой.
Не примусь. Она хотела еще что-то сказать, но, посмотрев направо, крикнула: Мама! Мама! Иди сюда. Иди скорее. Кто-то редиску рвал и потоптал грядку.
Ну что ты скажешь. Снова какая-то нечистая сила нашкодила.
Это ребята.
Не ребята, а хулиганы. Ну подождите, сорванцы, доберусь я до вас, погрозила она кому-то и ушла.
Павлик, пойдем на веранду, я тебе покажу что-то. Только скинь, пожалуйста, тапочки, мы здесь босыми ходим. Так лучше.
На веранде стояли стол, несколько стульев, оттоманка, зеркало и этажерка с игрушками. Вся нижняя полка этажерки была занята куклами. Оля подала Павлику скамеечку, пригласила сесть и необычно серьезным голосом сказала:
Это мои куклы. Знакомься с ними. Вот эту, самую большую, зовут Пупсыня. А это Пупсиха, начала она тыкать пальцем в грудь куклам, сидевшим по росту. Вот Пупся, продолжала она. Вот Пупсишка. А эти маленькие, Пупсик и Пупсенок, их братики.
Ну и что? спросил Павлик.
Как что? не поняла Оля. Я же тебя знакомлю с ними
Я не девчонка, чтобы возиться с куклами, да и зовут их как-то не по-людски. Психи Пупсихи. Ты это сама придумала или их в магазине так назвали?
Что ты, что ты, испугалась Оля, схватила Павлика за руку, потащила на кухню и зашептала: Ты думаешь, что это тебе просто куклы
и все. Фигушки! Это они днем такие. Сидят и не шелохнутся. Потому что хитрые. А посмотрел бы ты на них ночью, когда они разговаривают, поют и танцуют, тогда бы ты не говорил: «Психи Пупсихи». А называли мы их вместе с Валеркой. Тузик мой тоже умеет разговаривать. А нашего кота Ваську они не любят и боятся, потому что он злой. Издевается над Пупсенком. Топчет его лапами и кусает
Выдумываешь ты все, начал было Павлик, но Оля продолжала:
В прошлую ночь, только я легла, еще, наверное, и не уснула, как вдруг слышу говорит Пупся: «А наша Оля опять Тузика наказывала». А Пупсиха, та тоже: «Ничего, ничего, девочки, доиграется она. Быть ей в милиции. Она не только Тузика обижает, но и Пупсенка не любит». Это я-то не люблю Пупсенка! Тоже мне сказала. А тут и Тузик заговорил: «Пусть она меня еще хоть раз за ухо дернет или в углу привяжет, так я не посмотрю, что она большая. Возьму и тяпну ее за палец. А то как служить ей на задних лапках, как слушаться на уроках и выполнять разные команды, так Тузик. А чуть что, так меня же в угол. Когда мама велела ей сидеть дома, она не послушалась, убежала к Тане». И тут все загалдели: «Надо жаловаться, надо жаловаться!» А Пупсыня, эта, самая большая, говорит: «Она исправится. На нее теперь Павлик будет влиять. Он положительный».
Утром проснулась, продолжала Оля, смотрю на Тузика, а он как будто ничего не знает. Сразу видно, что притворяется. Пошла к куклам, а те тоже сидят себе смирненько как ни в чем не бывало.
Выдумываешь ты все. Не могут куклы разговаривать. Животные тоже не говорят. Это тебе приснилось.
Ну и пусть, не сдавалась Оля. Может, они с тобой не разговаривают, а со мной всегда, но только почему-то ночью, сказала она тихо, а днем молчат
Прибежал откуда-то Тузик и начал тереться у ног Оли.
Сейчас, сейчас, Тузик, пойдем.
Куда? спросил Павлик.
На улицу. Я с ним каждый день занимаюсь.
И он уже что-нибудь умеет?
А как же. Пойдем посмотришь.
На улице за калиткой, возле кустов красной рябины, была маленькая площадка. Здесь Оля поочередно вынимала из сумки резиновый мячик, коротенькую палочку, старую варежку, косынку, свежий гриб и давала Тузику нюхать. Потом шла на полянку, за штабель с дровами, и что-нибудь там прятала. Возвращалась и командовала: «Ищи!» Тузик срывался с места и, уткнув нос в землю, мелкой трусцой бежал в сторону штабеля дров. Брал находку в зубы, весело бежал назад, отдавал ее Оле, а взамен получал конфетку. Но когда нашел спрятанный гриб, то в зубы его не взял, а стал сердиться и громко тявкать.
Я учу его искать грибы, объяснила она Павлику.
Собаки грибов не ищут, неуверенно сказал он.
Ищут. Ищут, что ты. Это коты не умеют, хотя Вовка и учит своего Уголька.
Павлик ушел. К Оле подошла мама.
Ну как, познакомилась с братцем?
Познакомилась, познакомилась. Ты знаешь, какой он храбрый. Вчера так Рыжему дал, что тот заплакал и убежал с нашей улицы.
Павлик побил Костю? Когда же он успел?
А как шел к нам. Костя, понимаешь, потоптал наши куличики. Ну, Павлик ему и всыпал. Теперь Костя к нам и не заглянет