Драко огляделся. В гостиной никого не было. Надо было срочно к себе, одеться и умыться, возможно, отправить сову или домовика.
Диззи, горестно всхлипнул Малфой. Диззи, Добби, Бидди!
На зов никто не отозвался, если не считать аврора, появившегося на пороге, за которым угадывался высокий мужчина в темной мантии.
Малфой! За тобой прибыл твой опекун.
Мужчина, огибая говорившего, шагнул вперед, стукнув чем-то по полу. Драко, не веря своим глазам, уставился на трость с набалдашником в виде змеи. Подняв голову выше, мальчик встретился взглядом с рыжим до неприличия человеком.
Это Артур Уизли, до Хогвартса ты поживешь у него.
Глава 4. Трава у дома
Драко Малфой, наследник рода, рафинированный малолетний эстет, взревел раненым гиппогрифом и бросился к захватчику отцовской трости, нанося кулачками удар за ударом.
Где отец? Что вы с ним сделали?! кричал ребенок, полностью потеряв над собой контроль.
Однако взрослые не собирались ни дожидаться конца его истерики, ни тем более объясняться с ним. Аврор отодрал мальчишку от Уизли и встряхнул пару раз, чтобы привести в чувство.
Новоявленный опекун поправил дорогую черную мантию из тяжелого переливающегося бархата, несколько неуместную для повседневной носки, перехватил трость и небрежно кивнул подопечному, приглашая
за собой. Драко сглотнул. Только сейчас он вспомнил, что не одет.
Моя одежда, выдавил он.
Однако эффект от этой фразы был совершенно неожиданный. Артур задрал мантию в поисках кармана брюк, выудил оттуда сомнительной чистоты носовой платок, колданул и вот он уже протягивает Наследнику Малфой нечто сизого цвета, что при богатом воображении и, главное, необходимости, могло сойти за накидку.
Я это не одену! взвился Драко.
Ну тогда пойдешь так, усмехнулся аврор.
Мальчик окинул себя взглядом, сжался и нацепил предложенную мантию. Ему ничего не оставалось как засеменить босыми ногами по ледяному мраморному полу, уходя навсегда из родного дома.
* * *
Утомленный больше обычного Гиппократ Сметвик вышел из палаты пациента и сразу же попал под вспышки колдокамер. Среди резких голосов репортеров один особенно противный перекрикнул всех:
Рита Скитер, «Ежедневный пророк». Скажите, каково состояние Альбуса Дамблдора после победы над Тем-Кого-Нельзя-Называть? Есть ли опасения за его состояние в связи с почтенным возрастом? зачастила вульгарная блондинка.
Сметвик, опасаясь, что та задаст еще море неуместных вопросов, вздохнул и огласил диагноз:
Дамблдор в магической коме.
* * *
Гарри весь день перечитывал письмо, которое своим появлением так кстати заменило подарок. Школа Чародейства и Волшебства казалась продолжением еще живой детской надежды, что все будет хорошо. Однако наученный горьким опытом племянник Дурслей не спешил у них спрашивать, что с этим посланием делать, ведь тут вступал в силу запрет на слово на букву «м». Поэтому Гарри просто спрятал заветные листки в самую дальнюю часть своего беспорядка в чулане и ходил до конца этого удивительного дня счастливым.
* * *
Проходя вслед за Артуром Уизли мимо каминной, Драко ожидал, что перемещаться они будут по каминной сети, но мужчина, почувствовав невысказанный вопрос, пояснил:
У нас камин немного хм засорился, будем аппарировать.
Чтобы добраться до площадки для перемещений, пришлось пройти через всю парадную часть поместья. Вокруг зеленели идеально подстриженные газоны, цветники благоухали не хуже французских духов, даже хриплые крики павлинов, доносящиеся с заднего двора, не портили идиллию. Её портили сопровождающий, босые ноги и, самое главное, отсутствие родителей.
Аппарировать с рыжим Уизли было не очень приятно, но Малфой, давно ничего не евший и не пивший, справился с этим испытанием достойно, если не считать, что он не удержался и свалился на жухлую, какую-то побитую жизнью травку.
Поднимайся, Драко Малфой. Это Нора, и здесь, мужчина указал на высокий эльфятник, расположившийся прямо перед ними, ты будешь жить.
Глава 5. Вместе целая семья
Подумав, что он оказался на заднем дворе какого-то убогого трактира, Драко немало удивился. Вместо предполагаемых пьяных прощелыг-клиентов он увидел на крыльце толпу детей разных размеров, возрастов, но одинаковой ржавой раскраски. В центре этой сюрреалистической композиции торчала, замотанная в чалму из старого полотенца, женская голова. Голову подпирал бюст, к которому, вместо сердца, его хозяйка прижимала своих отпрысков.
Это моя семья, с гордостью произнес Уизли-старший, подталкивая подопечного к дому. Это моя жена Молли, а это дети.
Маленький Малфой ожидал перечисление имен, но, похоже, в семье рыжих дети, в отличие от его собственной, не были штучным товаром и шли оптом.
Моллипусечка! обратился мужчина к жене.
«Отец бы никогда не позволил себе такое на людях», ужаснулся Драко, глядя как престарелый (в его понимании) ловелас смачно целует в губы жену. Как ни странно, дети это одобрили, что вылилось в длительное улюлюканье, устроенное двумя похожими, как все эльфы в поместье Малфоев, мальчишками. Их мать, впрочем, совсем не возражала, лишь протянула:
Фред, Джордж, ну хватит!
Нацеловавшись и наобнимавшись вволю с женой, глава семьи сказал: