Проклятье! Ято рассчитывал, что буду недалеко от них и смогу сам отомстить за смерть брата, если лучники вдруг промахнутся. Но делать нечего я уселся на жесткое и неудобное кресло и брат кивком велел начинать.
Двери распахнулись и мои люди ввели в зал обоих демонов. Руки их были связаны за спиной, но я знал мой человек уже надрезал веревки, а молодому демону вручил оба его кинжала. Я взглянул на брата он подался вперед и его лицо словно заострилось от ненависти, сделав его похожим на хищную птицу. По
мановению его руки с десяток жрецов окружили пленников и забормотали чтото из Саг, посыпая их солью, а затем снова отошли назад к стене, где и стояли до этого. Когда обряд был закончен, брат поднялся со своего места и грозно воздел руку с золотым жезлом, в наконечнике которого белел огромный солевой кристалл.
Так это вы и есть
И тут молодой демон резко выдернул руки изза спины и в ту же секунду чтото сильно ударило меня в грудь, так, что перехватило дыхание, а по белым мраморным ступенькам постамента трона покатился, позвякивая, черный кинжал. Проклятый демон кинул его в меня! Хвала Одену, тонкая кольчуга работы парсов, что я всегда ношу под одеждой, не подвела! Но тут до меня донесся булькающий всхлип бьющегося в агонии человека и я перевел взгляд на трон. Демон метнул оба кинжала! Второй из них торчал в горле моего братца и тот уже завалился набок, бессильно царапая руками воздух. Слава Льду, слава Одену, слава кому угодно все не так уж и плохо вышло! Демоны решили убить нас обоих и теперь я точно буду вне подозрений, ведь все видели, что один из кинжалов предназначался мне. Теперь дело за лучниками, что дежурят на балконах второго яруса, три стрелы в демонов и в солдата, что надрезал их путы. Три стрелы и все кончено!
Но все продолжало идти совсем не так, как должно было быть.
Стрелы запели в воздухе, но свою цель нашла только одна из них та что предназначалась моему воину. Две других какимто чудесным образом выхватил прямо из воздуха старый демон, выхватил и отшвырнул прочь. Молодой же выдернул у падающего наземь солдата саблю и, схватив ее двумя руками, снес одному из своих охранников голову, а другого, практически без усилий, проткнул насквозь. Старый демон в это время вполне справлялся и без оружия двух воинов он свалил наземь с одного удара каждому, третьего же схватил за шею и, приподняв, отшвырнул прочь. Тот пролетел по воздуху с два десятка локтей и с громким хрустом врезался в стоящую у стены кучку жрецов. После чего демоны переглянулись и побежали к боковой двери залы, ведущей в гостевые покои дворца. Если мне не показалось, старик успел по пути выхватить из воздуха еще несколько стрел, даже не оглядываясь при этом назад.
Они выбежали из залы, громко захлопнув за собою дверь, и наступила пронзительная, но недолгая тишина. А затем дворец огласился дикими криками, лязгом оружия и топотом ног. В залу начали вбегать поднятые по тревоге отряды боевой гвардии. Погоня началась.
Ксенна.
Ну же, давай сюда! прошептал он, протянув мне руку, а когда я ухватилась за нее, добавил. Готова?
Готова. и Ганту в тот же миг перебросил меня через стену, как будто и не было в моем теперешнем теле никакого веса.
Приземлилась я в аккурат на пятерых караульных, обходящих вверенную им территорию. Пока трое из них барахтались, сбитые мною с ног, я резкими ударами разбила кадыки двум другим, выхватила у одного из них саблю и в виртуозном развороте вспорола ею горло обоим сразу. В этот миг на головы уже начинающей подыматься с земли троице грохнулся Ганту, но он убивать никого не стал просто приложил с силой каждого головой о мощенную булыжником мостовую, встал, отряхнулся и побежал вперед. Я без лишних слов последовала за ним.
Переулочки, переулочки, переулочки, закрытые ставнями окна, запертые на засовы двери, редкие прохожие, все больше женщины, почемуто закутанные в белую ткань с головы до пят непривычно тихий, как будто вымерший город мелькал у меня перед глазами. Тут впереди послышались громкие крики, и Ганту, высадив плечом ближайшую дверь, резво забежал внутрь дома. Я метнулась туда же, попытавшись захлопнуть за собой то, что осталось от двери.
Внутри было темно и сильно пахло ладаном и сандалом. Мы быстро миновали узкий коридор, снося все на своем пути, и, резво перебежав через внутренний дворик, ворвались в комнату. Там под потолком коптили воздух несколько масляных светильников, освещая довольно странную картину. На ярком парсском ковре восседал, откинувшись на гору подушек,
заплывший жиром лысый толстяк, а перед ним стояла, почемуто совсем без одежды, девочка десяти двенадцати лет. Я тут же рванула ее к себе, приставив к ее горлу острие сабли.
Не вздумай кричать, или я убью твою дочь!
Ксенна, ты чего? Ганту с недоумением смотрел на меня. Это же Верные! Это не его дочь, это его жена и ему абсолютно наплевать, даже если ты разрежешь ее прямо тут на мелкие кусочки.
Проклятье! я с силой толкнула девчонку на толстяка и поспешила за уже выбегающим из комнаты стариком. В следующей комнате было окно, и Ганту, предварительно выглянув в него, выпрыгнул на улицу. Какоето время мы бежали по ней, а затем мой проводник резко остановился и с довольным возгласом нырнул в какуюто сумрачную подворотню. Там он присел на корточки и зашарил руками по земле.