Пролог.
Пустыня живет везде. Возможно, за вашими окнами и не расстилаются бескрайние просторы ее барханов, но она все равно была тут когдато в прошлом, либо будет когдато в будущем а разве имеет значение время для вечного песка? Он спокоен и терпелив, ибо знает, что рано или поздно возьмет свое. Рождаются и уходят в небытие люди, города и империи, и думают они в великой своей самонадеянности, что пребудут на этом свете всегда, но рано или поздно на смену им приходит пустыня и ветер гонит песок с дюны на дюну на том месте, где когдато смеялись, любили, убивали и умирали. Пустыня же не умрет никогда, ибо суть ее время, пожирающее все на свете. Песчинки ее, словно в огромных часах, отсчитывают каждый миг, отмеренный этому миру. И не только этому, ведь время подобно реке, протекающей через все миры, возможные и невозможные.
А потому, где бы вы не жили, однажды вечером закройте глаза и прислушайтесь. И если вы будете достойны, возможно, услышите тихий шорох песка. Это голос пустыни, вечной и безмолвной, но все же могущей поведать вам свои истории. Чудные истории из других времен и других миров о героях и злодеях, что равно превратятся в прах и вечные пески укроют их своим покровом. Но сейчас, пока пустыня шепчет о них вам на ухо, они живы, а потому слушайте.
Слушайте.
И не открывайте глаза.
Часть первая: время легенд.
Пустыни, которые нас выбирают.
Ахмар.
Паланкин перестал отчаянно колыхаться, словно повторяя все очертания поверхности отвратительнейшей проселочной дороги, по которой шел наш караван, и я снова откинулся на ворох смятых подушек. Да, что ни говори, а репутация серьезно помогает наладить правильные взаимоотношения с окружающими. Особенно если эти окружающие знают, что их хозяин на короткой ноге с Красными Магами, а также один из немногих, получивших дозволение на ограниченное колдовство, сиречь управление амулетами, от обоих советов Красного и Государственного. Ох, если бы можно было так же напугать отчаянно палящее солнце и пыль, умудряющуюся проникнуть в наглухо закрытый паланкин! Увы, увы
Я отхлебнул немного кифы из небольшого дорожного кувшинчика, прикрыл глаза и вернулся к своему увлекательному внутреннему диалогу. «О, Ахмар!» низкий голос, с интонациями умудренного жизнью средней руки купца с городского базара, звучал размеренно и успокаивающе. «А нужно ли тебе все это? Ты добился неплохого положения и достатка, у тебя есть друзья и дом так не пора бы тебе успокоиться? Жениться, завести детей, спокойно доживать жизнь, наслаждаясь вечерним бокалом вина и звоном монист танцовщиц в прохладном полумраке ближайшего питейного подвальчика, где самой большой опасностью для тебя будет оставить на столе больше драхм, чем ты собирался? Ты так настойчиво стремился получить место при дворе великой Песчаной Империи, что всетаки добился своего ты теперь один из уполномоченных при Муккарибе Порядка и получил свое первое героическое испытание: отправиться с караваном торговцев в забытую всеми богами Зафарру, расследовать убийство нескольких семей никому не нужных переселенцев из Аксумского эялета. А всего вернее умереть там от скуки, жары и дизентерии. Разве этого ты хотел от жизни?»
«Не слушай этого презренного труса! Жизнь это приключение!» второй голос нравился мне куда больше, звучавшая в нем задорная юность бодрила, напоминая о лучших мгновениях жизни. «Не для того ты так долго стремился вверх с самого низа, с грязных трущоб АльХиры, завоевывая все лучшее, чего ты действительно достоин, чтобы опустить руки, испугавшись жары и пыльной дороги которая, кстати, уже подходит к концу.»
И в самом деле уже можно было различить еле слышные звуки хоть небольшого, но всетаки торгового городка, да еще и стоящего на пересечении караванных путей. Зафарра встречала меня звоном молотков ремесленников, криками
базарных зазывал, негромкой музыкой, уже начавшей звучать из злачных заведений и какойто специфической тишиной, умудряющейся на фоне этих звуков существовать, и даже некоторым образом их подчеркивать верная примета провинции. Ну что же, провинция так провинция, в конце концов, я и не рассчитываю долго тратить тут свое драгоценное время. Найти убийц, имея те амулеты, что я везу с собой дело двухтрех дней, не более, еще столько же можно потратить на знакомство с местными девушками и винами и назад, в АльХиру, к утонченным столичным удовольствиям и подковерной возне при дворе Великого Хана. К гораздо большим опасностям, честно говоря.
Прибытие и обустройство прошло гладко, не считая надоедливого местного старосты, конечно же прибежавшего встретить уполномоченного одного из муккарибов. Нет, уважаемый, я не буду ночевать в твоем доме. Да, любезный, я остановлюсь в этом грязном каравансарае. Дада, прямо в шатре на улице. Нет, девочек присылать не надо. Мальчиков тоже. Вина можно, немного. Следственные действия завтра, с самого раннего утра. Непременно, негодяям никак не уйти от расплаты, магия Красного Совета не дает осечек. А теперь, о многоуважаемый староста, да удлинят все боги твою бороду и размножат род твой, не позволишь ли ты несчастному слуге Муккариба Порядка немного отдохнуть после тяжелого пути На этом месте, хвала АльЛат милостивейшей, излишне усердный чиновник соизволил оставить меня в покое, и я начал располагаться в шатре, который за время нашей беседы мои четверо носильщиков, они же походное звено телохранителей уполномоченного, успели разложить на самом краю каравансарая, не отгороженного от начинающейся за городом пустыни ничем, кроме надежд хозяев на милосердие местных разбойников, да еще, возможно, регулярной мзды этим хищникам барханов за спокойный сон своих постояльцев. Одним словом место самое подходящее для того, что должно произойти, да и время приезда выбрано как нельзя лучше сумерки уже опутывали тенями улочки Зафарры.