А я бы прыгнула, сказала она однажды, отворачиваясь к окну.
Что? произнес Александр.
Она поет, что прыгнула бы, если бы не было человека, который прыгнул бы следом. Я и говорю. Я бы прыгнула за тобой. А ты?
Почему ты любишь задавать такие глупые вопросы? выворачивая руль, ядовито прошептал Александр себе под нос. Ты будто ребенок, который застрял в теле женщины. Я так устал от тебя. Честно. Или это все писатели слегка шизанутые?
Так, прыгнул бы или нет?
Зачем мне это делать?
Чтобы спасти меня? Мирослава ответила почти шепотом и посмотрела на мужа большими глазами: она уже и сама не понимала, кто из них монстр.
Спасти человека, который сам решил умереть? Нет. Это его выбор.
Поняла, Мира отстегнула ремень, готовясь выйти. Прости. Я просто через эту метафору пыталась сказать, что люблю тебя.
Александр припарковался.
Через метафору ты ведь специально вставляешь эти словечки, чтобы показать, что ты здесь всех умнее?
Мирослава только помолчала немного, но все же не уступила и не дала мужу выйти из машины, не удовлетворившись его ответом.
Ну а если бы я просто упала?
Это другое. И вообще, ты же знаешь, что я не умею плавать. И ненавижу воду. Я бы вызвал
спасателей. Может, хватит? Или это гормоны? Или ты опять своих книг начиталась? Может, тебе следует выйти замуж за своего Райли, а не за меня?
Кто это?
Герой твой главный этот.
Райан
Все равно.
Я не могу не выйти за тебя. Я беременна.
А! Вот оно что! Всегда можно сделать аборт, если ты так этого хочешь. Ты не в заложниках.
Я хочу? Ты же знаешь, что я никогда подобного не сделаю. Я не хочу быть как моя мать.
Александр, наконец, посмотрел на свою жену, и его черные глаза сверкнули.
Ты и не будешь как твоя мать. Лучше убить ребенка еще в утробе, чем выкидывать его на улицу. Ты опаздываешь. Прием уже начался.
Ты думаешь, было бы лучше, если бы она убила меня?
Что?.. Господи! Как же умеешь все это выворачивать! Сколько можно вести себя, как сиротка? Я тоже рос без отца и что? И что, Мира? Разве я распускаю нюни при каждом удобном случае?
Мирослава поджала губы. Она и сама ненавидела упоминания о своей матери и о том, что она сделала. Александр ловко пользовался этим каждый раз и в каждом споре, чтобы легко и быстро обезоружить жену. На войне все средства хороши. Так он говорил.
Они приехали тогда на первое УЗИ после положительного теста на беременность.
Ты не пойдешь со мной? ласково прошептала Мира, даже еще тише, чем прежде. Она была сторонником того популярного мнения: «Если хочешь, чтобы тебя слушали, говори с ними шепотом, а не кричи».
Здесь нельзя стоять, Александр медленным движением руки указал через лобовое стекло на знак, под которым они припарковались и встали на аварийку. Я останусь в машине. Если найду другое место, то поднимусь. Но не обещаю.
Хорошо, Мирослава тихо вышла из машины, сдержав порыв хлопнуть дверью.
Когда же она вернулась, Александра уже не было на парковке.
У меня срочное дело в хостеле, возьми такси, я оплачу тебе бизнес. Мы квиты? так он ответил ей на звонок и положил трубку, не дождавшись ответа.
Через месяц Александр и Мирослава зарегистрировались, чтобы ребенок, которого она ждала, появился в семье. Так с Ковалевой она стала Новиковой и даже не удосужилась сообщить радостные новости приемным родителям. Ни первую, ни вторую.
Что ж, она никогда не была счастлива в любви. Возможно, потому, что как творческий человек была слишком требовательна и многого ждала от этого чувства. Возможно, потому, что эмоционально была нестабильна и не готова. В любом случае к двадцати пяти годам, изрядно помучавшись, она приняла решение выйти замуж не из любви к мужчине, а из уважения к нему. Тем самым «счастливчиком» стал Александр: в меру холодный, рассудительный, ответственный, малословный. Полная противоположность ей самой, будто вторая чаша весов, которая привела их, наконец, в баланс. Если она была огнем, то он несомненно, водой, что тушил пожары, которые она оставляла после себя. Правда, водой очень холодной. И пресной.
Пропадешь без меня, вторил он ей, и она соглашалась.
А еще она вышла за него просто потому, что под ее сердцем стало биться еще одно, но поменьше.
Я не поступлю с тобой, как моя мать поступила со мной, Мирослава клала руки на свой живот и говорила с едва зародившейся жизнью. Я не имею на это права. И все же прости за то, что ты выбрала меня. Или выбрал.
А еще попроси его простить за то, что выбрала ему такого отца, ерничал Александр, случайно подслушав интимный разговор жены со своим животом. Теперь у меня будет двое детей.
Двое?
Ты и твой ребенок.
***
Можете, пожалуйста, переключить песню? попросила Мирослава таксиста и заерзала на месте, устыдившись своей просьбы.
Конечно! У вас есть любимая группа?
Да. Ария.
Ого! Неожиданно. А песня?
Потерянный рай.
Включаю!
Мирослава уже сбилась со счета, в какой раз она переступала двери очередного издательства. Месяц за месяцем она получала либо отказы, либо полнейшую тишину в ответ на ее многочисленные сообщения главным редакторам. Александр видел в жене лишь неудачницу, однако она была не из тех женщин, которые быстро сдаются. Возможно, такое упорство присуще многим детям, которых когда-то оставили родители. У них нет другого выбора, кроме как доказать, что они не хуже тех детей, которым, в отличие от них самих, повезло испытать безусловную родительскую любовь. Возможно, своему упорству она была обязана и горячим ирландским корням. Так или иначе, она с гордо поднятой головой заходила в кабинет, чтобы выслушать очередные причины отказа.