Человек-крот хохотнул, и я услышала, как все четверо подались вперед, судя по всему, окружая бедолагу, угодившего к ним в засаду. «Удирай, идиот, подумала я, недоумевая, чего он ждет, почему я до сих пор не слышу, как он в панике бежит прочь. Ты что, не знаешь, чтó
они с тобой сделают? Если не хочешь оказаться на вертеле над костром, удирай».
Мне не нужны проблемы, тихо произнес спокойный, уверенный голос. И хотя я не видела говорящего, не отважилась снова выглянуть из-за угла, по спине у меня пробежал холодок. Пропусти́те меня, и я пойду своей дорогой. Не стоит вам этого делать.
Ну-ну, промурлыкал человек-крот, и я представила, как он с ухмылкой подбирается ближе. А я думаю, нам очень даже сто
Его голос резко перешел в испуганный хрип, потом раздался хлюпающий звук, и воздух наполнил слабый, отдающий медью запах крови. Послышались яростные крики, звуки борьбы и лезвий, рассекающих плоть, вопли боли. Не дыша, я сжалась в своем убежище в комок и так ждала, пока не стих последний стон, пока последнее тело не упало и в туннеле снова не воцарилась тишина.
Я считала секунды. Тридцать. Шестьдесят. Полторы минуты. Две минуты. В туннеле было тихо. Ни шагов, ни движения, ни дыхания. Мертвая тишина.
Я осторожно выглянула из-за угла и прикусила губу.
Четверо людей-кротов лежали ничком, вокруг было разбросано их оружие, слабый луч фонарика озарял стену. В его свете было видно ярко-красное пятно, стекающее по бетону к неподвижному телу. Я еще раз осмотрела туннель, ища пятое тело, но здесь были лишь люди-кроты мертвые, в блеклом свете фонарика. Зловещий незнакомец исчез.
Я подобралась ближе. Я не хотела трогать трупы, но фонарик был ценным приобретением. С него можно будет прокормиться несколько дней, если найти годного покупателя. Обогнув бледную грязную руку, я схватила свой трофей и подняла
ударив светом прямо в лицо незнакомцу. Который даже не поморщился. Даже не моргнул. Я отпрянула, едва не споткнувшись о руку, которую только что обошла, выставила перед собой нож. Незнакомец не двинулся с места, однако его глаза, темнее темного, следили за моим отступлением. Я направляла на него нож и фонарик, пока не дошла до поворота, и приготовилась рвануть в темноту.
Если побежишь, то умрешь прежде, чем сделаешь три шага.
Я замерла с бешено бьющимся сердцем. Я ему верила. Стиснув нож, я повернулась, глядя на него поверх трупов, ожидая его следующего хода.
Сомнений у меня не было. Я знала, с кем столкнулась, знала, кто смотрит на меня из темноты туннеля, неподвижный как статуя. Я оказалась под землей, наедине с вампиром. И помочь мне было некому.
Что тебе нужно? Голос мой дрожал сильнее, чем хотелось бы, но я крепко стояла на ногах и смотрела с вызовом. Нельзя показывать страх. Вампиры его чуют во всяком случае, так все говорят. Если столкнешься с голодным кровососом один посреди ночи и не выставишь себя жертвой, то, возможно, получишь шанс выжить.
Я в это, конечно же, не верила. Боишься ты вампира или нет, он все равно тебя укусит. Но и удовольствия я этому кровососу доставлять не собиралась.
Вамп чуть наклонил голову я бы не заметила этого движения, не будь он в остальном так абсолютно неподвижен.
Я пытаюсь решить, произнес он все тем же тихим невозмутимым голосом, ты простая падальщица, подслушавшая разговор, или ты сейчас побежишь докладывать своему клану, что я здесь?
Я похожа на одну из таких?
Значит ты падальщица. Ждешь, пока твоя добыча умрет, вместо того чтобы убить ее.
Тон его не изменился все такой же спокойный и размеренный, но сквозь страх я ощутила, как закипаю. Гнев, ненависть, возмущение забурлили во мне, лишая ума, будя желание уязвить вампира. Кем этот бездушный кровососущий убийца себя возомнил, что поучает меня?
Ага. Ну такое бывает, если морить скотину голодом, бросила я ему, прищурившись. Приходится рвать друг друга, или ты не знал? Я указала на мертвых людей-кротов у моих ног и ощерилась: Но я не из этих. И я уж точно не ем людей. Это по твоей части, не забыл?
Вампир просто смотрел на меня. Он смотрел достаточно долго, чтобы я успела пожалеть о том, что начала его подначивать, глупая была затея. Мне словно бы было все равно. Я не стала бы унижаться и умолять, если он на это рассчитывал. У вампиров нет души, нет чувств, нет сострадания, чтобы к нему взывать. Если кровосос захочет высосать меня досуха и бросить здесь гнить, я никак не сумею его отговорить.
Но драться буду как бешеная.
Занятно, наконец пробормотал вампир почти про себя. Иногда я забываю, как сложно устроены люди. Мы стольких из вас низвели до уровня животных диких, трусливых, так охотно готовых вцепиться друг другу в глотки ради выживания. И все же в самых темных местах я до сих пор
обнаруживаю кого-то, кто более или менее остался человеком.
Он нес какой-то бред, а я устала говорить и ждать, что он решит со мной сделать.
Чего тебе надо, вампир? снова бросилась я в бой. Почему мы до сих пор треплемся? Если хочешь меня укусить, давай уже.
Только не рассчитывай, что я задеру лапки кверху и сдамся. Клянусь, я успею всадить нож тебе в глаз.