Все это пышное многоцветье не на каждый день, домашняя одежда даже знатных людей была довольно скромной. Многие женщины носили темные
длинные туники с длинными рукавами из льна или шерсти, а когда выходили на улицу, поверх нее наискось надевали плащ-покрывало. Хитроумные модницы умели проявить такое искусство в ношении этих простых одежд, что становились еще соблазнительнее, нежели их соперницы в дорогих шелках.
Неотделимы от одежды и украшения жемчуг, золото, серебро, бисер и драгоценные камни. Со временем ювелирные украшения становились сложнее, в XXI веках в оформлении многих из них появилась перегородчатая эмаль.
Страсть модниц к драгоценностям была так велика, что они не расставались с ними, даже когда ходили в баню. Иоанн Златоуст решился сказать в ту пору, что женщины любят драгоценности так же, как собственных детей, и что чрезмерная роскошь мешает выявиться их природной красоте. Его слов не слышали, вернее, не хотели слышать, женщины и в церковь приходили в нарядных платьях, сияя золотом и драгоценными камнями. Новые моды или чья-то красота обсуждались повсеместно: дома за трапезой, в гостях, на рынке, на улице и даже по окончании церковной службы. Затмить соперниц следовало во что бы то ни стало, и женщины докучали своим мужьям постоянными требованиями купить «и платье более дорогое, чем у соседки и женщины равного звания, и белых мулов, и золотую сбрую».
Тон задавали самые знатные особы государства. Супруга императора Юстиниана I Феодора (500548) женщина влиятельная, принимавшая участие в политической жизни страны, своим внешним видом являла живое произведение искусства. Золотая пудра усыпала ее голубоватые волосы, розовая краска украшала ногти на пальцах ног. Сотни флакончиков и косметических приборов покрывали ее туалетный столик цитрусового дерева. Ее взор услаждали подушки, обтянутые китайским шелком и набитые пухом понтийского журавля, а обоняние благовония.
Использование различных благовоний в языческих обрядах нашло продолжение и в религиозной жизни христиан, хотя ранние христиане и считали культовые воскурения проявлением язычества, но все-таки признали священным елей, памятуя, что по Евангелию Мария Магдалина помазала им ноги Иисуса Христа. Религиозный писатель Симеон Новый Богослов (9491022) рассказывал о праздничных благовониях, состоявших из многочисленных компонентов, знаменовавших собой разнообразие духовных даров, которые надлежало заслужить человеку. Сложные смеси, «благоуханием своим услаждающие чувства», символизировали гармонию духовного начала в человеке и означали благоухание древа жизни. Благовоние выступало в византийской традиции устойчивым символом святого духа. При богослужениях его укладывали в кадильницы, использовали при совершении таинства миропомазания, нередко дарили при обряде благословения.
Признаком хорошего тона считалось преподнести императору в качестве подарка ладан, полагали, что он облегчает душу. Курились благовония в дни профессиональных торжеств, например, когда совершался обряд богослужения при утверждении чиновника в должность.
Конечно, византийцы знали не только лампадное масло, церковные службы и посты, но и ни с чем не сравнимый азарт на ипподроме, любовные томления и муки ревности, соленое острословие и вино не только в причастной ложице. Тому доказательство «Любовные письма» Аристения (VI век), в которых оживает атмосфера частной жизни человека.
«Прекрасен источник, ласково дыхание зефира, умеряющее летний зной; нежно убаюкивая своим дуновением и щедро принося с собой благоухание деревьев, оно спорило с благовонием моей сладчайшей. Эти запахи смешивались и услаждали чуть ли не в равной мере. Все же, мне думается, побеждали благовония потому только, что они принадлежали Леймоне. Ее дыхание не уступало запаху благовоний, которыми пахло ее тело».
Воспитанная женщина обязана быть умеренной в использовании
парфюмерии и косметики, иначе она даст повод злословить в свой адрес: « явилась, украсившись как только могла; щеки у нее сияли от притираний»
Знатные дамы проявляли большую заботу о своей внешности и не только щедро умащивали себя маслами, кремами и благовониями, но и стремились расширить свои познания в области косметологии. Они читали медицинские трактаты, в которых рассказывалось о борьбе со старением, дефектами и заболеваниями кожи: морщинами, пятнами и бородавками, рассказывали о том, как устранить угри и прыщи, неприятный запах изо рта или остановить выпадение волос.
В одном из них, написанном в XIXIV веках, наряду с показаниями лечения разных болезней, рассуждениями о правильном питании и человеческом теле нашли место косметические рекомендации. «Если на лице появятся морщины, читаем в сборнике то, взяв костоса половину унции (мера веса равная 16 драхмам = 28,35 г.), камеди (смола, добываемая из Acacia arabica) четверть унции, сухих корок дынь четверть унции и, все это хорошо растерев, раствори в уксусе и намажь лицо, а на второй день умой лицо с мукой из нута или чечевичной мукой»
Также от морщин « полезны семена редьки (перевод может быть не точным) с горьким миндалем, растворенные в старом вине», а чтобы уничтожить лишние волосы рекомендовали «1 кубок сока из чашечек «волчьего молока» (возможно молочай бутериаковый), вина и растительного масла по 1 кубку, перемешав, помажь ровно и вскоре, вспотев и соскоблив мазь, найдешь волосы на скребке: если же через 40 дней волосы вновь поднимутся, то они будут пушистыми».