Отнюдь нет, невозмутимо сказала Диана. Видите ли, мистер Хелм... Если я все едино здесь, лучше не упустить ничего, и обо всем доведаться досконально. Даже о хладнокровном убийстве. Обо всем...
Диана глубоко вздохнула и продолжила не столь самоуверенно:
Всегда была добропорядочной девушкой... Нет-нет, не девственницей безмозглой, не подумайте! Но я старалась держаться в рамках, подобающих существу цивилизованному. Понимаете? Мирному. Снисходительному. Уступчивому. Разумному. Искренней стороннице мирных, разумных, благотворных затей. Ненасильственных, разумеется иначе ни мирными, ни благотворными эти затеи не будут. Понимаете? К этому следует стремиться, или миру вообще не уцелеть! Люди вроде вас, люди, размахивающие револьверами, опасные, уродливые анахронизмы, угрожающие современному обществу, рубящие его под корень... Скажете, что нет?
Я не сказал ничего. Да мисс Лоуренс и не требовалось ответа. Я рассеянно внимал равномерному шуму корабельных машин, делавшему крохотную каюту местом не просто уютным, а и безопасным, надежно защищенным ото всякого подслушивания извне.
Я устала, тихо произнесла Диана. О, если бы я только могла заставить вас почувствовать: как я утомилась, притворяясь... Не покойной Мадлен Барт! вовсе нет!.. Я притворяюсь отродясь. Делаю вид, что живу среди воображаемого общества... Как любой сверстник. Почти любой. Да я по части притворства еще и с вами посостязаюсь, мистер Хелм!
Боги мои! Боги бессмертные!..
Коль скоро в окружности четырехсот миль наличествует хоть один психопат, мающийся расщеплением личности, не извольте сомневаться: достанется в товарищи нам, и никому иному. Судьба... "Кисмет", как выражаются турки. Рок.
Голубушка! промолвил я ласково: Ты дверью ошиблась. Душевнобольных пользуют направо по коридору, за поворотом.
Ничего ты не понял, невозмутимо изрекла Диана. Я, видишь ли, призвание свое отыскала здесь, в этой мерзкой, тесной каютке; а сидела, между прочим, не скидывая одежды, которую с Эвелины содрали. Вон теми нежными лапками. Я десять раз умирала от испуга; не пришло в голову, а, Мэттью Хелм? И наслаждалась каждой минутой невыразимого страха, между прочим!
Диана успела подняться. И сунуть револьвер за пояс. И пройтись от стены к стене.
Я мысленно уложила десятка два нападающих: всякий раз, когда шаги в коридоре звучали. Не подумал?
Великолепное достижение, хмыкнул я. Особенно учитывая, что в револьвере всего пять зарядов.
Пять?.. Я полагала, шесть...
Всеобщее заблуждение, уведомил я. Запас патронов зависит исключительно от модели. Бывает пять, шесть, восемь выстрелов... Иногда очень редко семь. Не подозревала?
О чем? негромко спросила Диана.
Прекрасно знаешь, о чем.
О чем, бишь, мы беседовали?..
Не о том, любезная. Но сразу отвечаю: кукиш. С маком. Опиумным.
Да?
Да. Не собираюсь отправляться с вами в постель, госпожа
Лоуренс, хотя сие было бы отличной закуской к незабываемому вечеру.
Воспоследовала краткая тишина. Затем Диана заразительно расхохоталась.
Помилуйте! провозгласила она. Да неужто к этому одному все и сводится? Пожалуй, да... Она лукаво ухмыльнулась".
И вы, разумеется, абсолютно правы, не желая потворствовать прихотям женщины, которой самое место в обитой войлоком палате, за прочной решеткой. То есть... Если вы преступно воспользуетесь минутным помрачением душевнобольной особы как после этого собственную совесть угомоните?
Совесть ослабла и охрипла, уведомил я. И снова припомнил те же слова, сказанные другой женщине, при других обстоятельствах, много лет назад... О, как молод я был тогда! Сравнительно молод. И как непринужденно отправил женщину к праотцам... Все течет, и все переменяется; но прежние фразы сплошь и рядом звучат свежо...
Что-то в тесной каютке переменилось. Точно в атмосфере, когда грозовой фронт уносится прочь. Диана смотрела в упор: бесстыжими, наглыми, зелеными, безудержно смеющимися глазами изумрудными на почти меловом лице. Я машинально подметил: дьявольщина, ведь ни малейшего резона сражаться со своею собственной добродетелью коль скоро таковая наличествовала, в чем весьма сомневаюсь, нет! Девица, безусловно, страдала помешательством, но таким же помешательством томятся девяносто девять процентов западного населения, достигшего зрелости, а вместе с нею удостоившегося положенных по закону гражданских прав...
Предстояло плавание длиною в несколько суток. И, если девице казалось невтерпеж ускорить естественный ход событий помилуйте. Я весьма снисходителен в подобных вещах и, сам не будучи ангелом, чужую натуру склонен разуметь и прощать.
Во всяком случае, роль целомудренной невесты разыгрывать не склонен...
Приличий ради, я заметил:
М-м-м... Ты, голубушка, все-таки числишься под именем покойной Мадлен Барт. Устрашающе благовоспитанной особы, которая старательно позаботилась обеспечить себя и меня раздельными, отменно целомудренными обиталищами... Пять с плюсом за добродетель. Покойнице... Она, вероятнее всего, уцелела бы, согласившись на развратную двуспальную каюту. Просто не выскользнула бы из-под надежного присмотра. Это в порядке примечания. Походя...