Специально по случаю торжества Фенцио облачился в новую рясу черного цвета с золотыми узорами на длинных полах. Он очень любил такой крой, чтобы разрезанные концы одеяния тянулись за ним следом, точно языки тьмы, мерцая окантовкой, вышитой из сотен солнечных и лунных лучиков.
Дино огляделся вокруг себя. Лилу поблизости не оказалось. Он подошел к отцу и тихо сообщил ему об этом. Глаза Ангела Фенцио загорелись, забегали из стороны в сторону в поиске ученицы (и, одновременно с этим потенциальной невесты воспитанника). Однако осознав, что Дино не обманывает его, старик начал порываться сам ее разыскать до прихода Шепфа. Метаясь со стороны в сторону, он так отвлекся, что боле не сдерживал поток учеников, и они начали разбредаться по поляне. «Я не могу их оставить без контроля!» подумал Фенцио. Дино, будто бы прочитав мысли ангела по его каменному лицу, предложил: «Давай я сам ее найду? Я не принимаю прямого участия в ритуале, тем более я его видел уйму раз, помню каждый шаг, каждый жест, каждое слово из него». Отец выдавил эмоцию, отдаленно напоминавшую улыбку, благодарно кивнул ему, продолжая присматривать за толпой школьников.
Ангел направился в сторону Школы, и зачем-то напоследок обернувшись, встретился взглядом с Геральдом. Глаза преподавателя цвета дымки над прозрачным озером были чем-то обеспокоены. В них скрывался немой вопрос, или же просьба, понятная только ему и Дино. Однако это длилось лишь мгновение, и демон поспешно ретировался. Юноши не было так долго, что Фенцио успел не на шутку разволноваться. Когда Дино вернулся, Ангел смерил его строгим взглядом, словно говоря: «Тысяча морских драконов! Где тебя носит?». Юноша тихо рассказал ему, что он искал Лилу везде, однако Школа пуста, а в ее комнате он слышал лишь какой-то шорох через запертую дверь, хотя это мог быть просто ветер
Думаю, она чем-то обеспокоена, если ей сейчас не до открытия. Я зайду к ней позже, перед балом, хорошо? Только не беспокойся! заверил ангел.
Дино замер. Получив утвердительный наклон головы от Фенцио, он отошел в конец толпы, чтобы затеряться среди Непризнанных, которые стояли с той стороны поляны.
***
Приближался час восхода солнца, первый луч которого был Лучом Шепфа. Как только небо стало менять свой оттенок с темно-синего на более фиолетовый, а потом лиловый, окружившие дерево люди соединили свои руки, тем самым воссоздавая энергетическое ритуальное кольцо. Тотчас же маленький, робкий лучик появляющегося на свет обновленного солнца показался среди облаков. Он пробежал через лабиринт Адама и Евы, озарив каменную беседку со статуей Равновесия, и помчался дальше. Дойдя до дуба, огненная линия зарылась в его величавых корнях, постепенно поднимаясь по исполинскому стволу вверх, к его седым ветвям кроны. С каждой следующей секундой солнечная энергия все глубже проникала в кору Дуба, питая ее, наполняя золотой пыльцой каждый миллиметр, каждый сучок, прожилку.
Заполнившись до краев изнутри, Древо засияло, заискрилось, и вспыхнуло, точно огромный погребальный костер, что простирал языки пламени все выше и выше. Ослепительная вспышка и дерево ожило, зашевелило своими ветками, будто бы пробуждаясь от долгого сна. Его маленькие сухие веточки стали постепенно зеленеть: вначале появились крохотные почки, потом листья, далее желуди. Вместе с окружившими его преподавателями, дуб напоминал необъятный солнечный столб. В небе появились голуби, что стайкой слетелись к молодому древу и спрятались в его пышной, душистой кроне, воркуя.
Преподаватели медленно опустили руки. Кольцо разорвалось, световой поток начал растворяться в воздухе, открывая двери новому дню. Все зааплодировали, улыбаясь и смеясь, начали кружить вокруг Древа в танце, радуясь его весеннему перерождению. «Теперь все будет по-иному!», «Слава Шепфа!», «Святые серафимы, как прекрасно все вокруг!», доносилось отовсюду.
Так в различных увеселениях Ангелы и Демоны провели целый день. Вечером должен был состояться Бал-маскарад; у девушек и юношей было пару часов, чтобы переодеться из ритуальной одежды в подготовленные заранее вечерние платья и фраки, приготовить карнавальные маски.
Когда на землю стала надвигаться тьма, под кессоновым потолком в Зале Торжеств зажглись массивные лампы, раздались всеобщие счастливые возгласы, и под аплодисменты публики невидимый оркестр заиграл музыку, обозначая начало Карнавальной ночи. Пестрые маски, не похожие одна на другую, кружились в танце, и только глаза выдавали их владельцев
Когда в небе зажглись первые звезды, раскрасневшиеся
от глифта и духоты ученики в сопровождении преподавателей, вышли на свежий воздух, чтобы по традиции наблюдать за появлением первых звезд на небе. Снаружи было прохладно, и от земли шел едва заметный пар; ребята сидели на густой траве около Древа и, прищуриваясь, спорили друг с другом, как называется то или иное созвездие или кто увидел больше звезд. Учителя устроились рядом с ними, разделяя прелесть этого незабываемого момента.
Вдруг та девушка, что убежала, завидев в коридоре Мими, сейчас подскочила с травы, будто по ней проползла змея, и начала куда-то показывать рукой. Серафим Кроули обернулся, и его глаза постепенно округлились, увеличившись в размерах, а брови поползли наверх, выражая высшую степень удивления. Геральд подскочил с толстого корня, на котором отдыхал, и, не разобрав, что происходит, стремительно направился к тому месту, что всех поразило.