Нам бы по-тихому уйти, а мы с толпой неизвестно откуда появившихся зевак, смотрели, как пожарные заливают водой почерневшее в момент здание склада-цеха. Через пол часа, ни от цеха, ни от курилки, практически ничего не осталось. Мы подумали, что и концы в воду, а оказывается разбор полетов только начинался. Дурак Брехунец, когда действо закончилось подошел к нам. Ему бы по сторонам посмотреть, не наблюдает ли кто за ним, а он впрямую подвалил ко мне, и зашипел:
Столик отдай!
Да пошел ты знаешь куда?
И в это время к нам подошел Конь. В руках он нес две обгорелые канистры с остатками надписи, «ЕНЗИН». Он схватил за шиворот Брехунца.
У тебя в кузове, я вчера две такие же видел, ну-ка покажи, где они?
Что случилось? к ним подошел расстроенный Хват.
Да вот, начал объяснять Конь, вчера когда грузились, у Бреха было две такие же канистры в кузове, пусть покажет где они! Камаз работает на солярке, зачем ему нужен был бензин?
Такого бледного лица, я сроду не видел. Брехунец дернулся, но куда убежишь, от цепких рук Коня.
Ты думаешь, он поджег? с недоверием спросил Хват.
Сейчас узнаем.
Борт у Камаза открывался быстро. Никами канистрами там и не пахло. Конь сдавил шею Брехунца:
Говори, зачем сделал?
Это не я. Это вот эти мальцы подбили меня! Хват показывал на меня и Данилу.
В это время Хват зачем-то нырнувший в кабину Камаза, расстроенный вылез обратно.
Ты знаешь, заявил он Коню, на спидометре у него со вчерашнего дня добавилось всего двенадцать километров. А мы с тобой как два придурка, шестьсот туда, да шестьсот обратно, все Камаз по обочинам выглядывали, не случилась ли авария. Ох, и смеялся наверно Брех над нами. А завтра весь город будет хохотать.
Ну и что?
Понятно было, что Брехунец попался, как кур в ощип. Конь держал его за шею, а он обезумевший тянул руку к нашему столику.
Там! Все, там! Я догадался, где брюлики. Все в целости и сохранности, не волнуйтесь.
Поскольку, разборку при посторонних ни Хват-Барыга, ни Конь не собирались устраивать, они нас всех троих вместе с Настей пригласили в ту комнату, которая служила отделом сбыта. За нами шмыгнула и брюнетка. На ее лице появилось жесткое, если не жестокое выражение, губы были плотно сжаты. Но с того момента, как здесь появился Хват, она не проронила ни одного слова. Молчала и златогривая жена Лупиконя. Один Брехунец верещал:
Расскажу, все расскажу, только отпусти дурак, больно.
Лупиконь закрыл дверь и сказал:
Рассказывай, при чем здесь ребята?
А Брех сразу выдал нас с потрохами.
Когда я вчера выезжал с площади, это они проткнули вам покрышки, и столик у меня выменяли, свой обычный, на тот раритет, который я должен был спалить вместе с Камазом.
Как спалить? удивился Конь. Хват до этого отрешенно смотревший в окно, обеспокоено оглянулся.
Ты чего несешь? зло глянув он на Брехунца, белены объелся?
А Брех немного приободрился. Он как взъерошенный воробей, отряхнулся и начал выкладывать свою договоренность с Хватом.
Ты же сам мне сказал, чтобы я на пятьсот двадцать пятом километре опрокинулся и спалил Камаз. Забыл, что ли?
А столик вытащил? спросил Конь.
Нет, он сказал, что я могу ничего не вытаскивать.
Теперь Конь непонимающе смотрел на Хвата. Он всегда туго соображал, но вот видно какая-то мысль сверкнула у него в мозгу. Он повернулся к Хвату.
А что эта мадам тут делает? он показал, на жгучую брюнетку. Какие, такие ей гарнитуры «Королева Марго» срочно понадобились? Ты Хват случаем не подменил в цеху столик, пока я дверь ходил закрывать? А сегодня с утра вот с этой фуфындрой решил их вывезти! Так? Или как?
Хват был конечно прижат к стенке, но на то он и Хват-Барыга, чтобы из любого безвыходного положения найти выход. Он смачно сплюнул на пол.
А чего эта твоя чувырла рогом уперлась, и не отдавала их?
Ответь мне, пожалуйста. Может быть, ты их сам подменил, когда я к телефону бегал на второй этаж? Меня еще всю дорогу подозрение грызло. Уж очень ты был спокойный, когда нам покрышки проткнули, и Брехуна мы не могли на дороге догнать. Как ты мне это объяснишь?
Во, во! обрадовано воскликнул Брехунец. Я так и знал, что в столике у вас что-нибудь спрятано, и вы надуете друг друга. Сами схимичете, а на меня свалите! И раритет ваш туфта, так, для отвода глаз Вот я ночью и полез в цех проверить подозрения. Раскурочил все три шахматных столика, а они
Пустые?
Ага, все три пустые!
Как три? в один голос спросили Хват-Барыга, Лупиконь, его жена Лихобаба и жгучая брюнетка.
Брехунец совсем приободрился.
А так, три! Сколько там было, столько и раскурочил!
А где еще один?
Где четвертый?
Там должно быть четыре!
Кто спер?
Брехунец бестолково смотрел на вопрошающих, переводя взгляд с одного на другого:
Там больше не было. Было только три. Сами разбирайтесь.
Теперь Хват и жгучая брюнетка уперлись взглядом в жену Коня Лихобабу. Только она одна имела свободный доступ на склад комбината.
Успела!
Вытащила!
Жучка!
Молодец!
И непонятно было, то ли они сожалели, то ли радовались. Ведь если целым оказывался столик с бриллиантами, они могли полюбовно разойтись. Ну сгорел, ангар, ну и что? Ничего страшного, такой можно за неделю возвести. По сравнению со спрятанными бриллиантами, он мог и на сотую часть не тянуть. А стоимость четырех сгоревших гарнитуров, для них была, тьфу, такая мелочь, по их глазам я видел. В крайнем случае можно страховку получить.