Я думал, что он сейчас сгребет Данилу и вышвырнет его вместе со столиком из цеха. Лупиконь видно тоже догадался, что Данила сократил себе путь и прибыл с заднего двора. Уже более грозным голосом он добавил:
Марш обратно, и через проходную, через проходную.
Я как присел в темном углу, так и не высовывал голову. Не успел Данила забрать обратно свой столик, как раздался скрип двери и в цех вошел Хват-Барыга. При виде Данилы он скорчился как от зубной боли. Не поздоровавшись с Лупиконем, он недовольно сказал:
Сейчас фура подойдет. Конь, я же просил
Хоть он и не договорил, в чем состояла его просьба, его пожелания были шиты белыми нитками. Деликатные дела не терпят присутствия посторонних.
Ты меня понял? снова рявкнул на Данилу грозным голосом Лупиконь, войдешь через проходную.
Не солоно хлебавши Данила с шахматным столиком вышел из цеха.
В чем дело? спросил Хват.
Лупиконь коротко объяснил, что брак на обмен Данила принес через дырку в заборе, и теперь ему придется дать круг почета и вернуться через входные ворота. Хват-Барыга весело рассмеялся:
А там он с крестником, с Брехуном пересечется. Вот сюрприз обоим будет.
Хват-Барыга поведал утреннюю историю Лупиконю:
Это ж Данила. Он, как Брехунец местная достопримечательность. Ты что, его не знаешь? Ну и наглый пацан. Утром залез ко мне в сад за яблоками, половину
порвал, половину истоптал, а когда удирал, штаниной за забор зацепился. За ним Брех погнался. Так ты поверишь, когда Брехун его с забора снимал, он ему так в глаз засандалил, что тот вниз головой свалился, а внизу его еще мастиф мой пес покусал. Брех теперь отказывается ехать, говорит ему надо сорок уколов от бешенства делать.
А кто же повезет товар через таможню? насупился Конь. На меня не рассчитывай. Доплатил бы Брехунцу! Нечего жадничать в таком деле.
Я ему тысченку накинул, соврал Хват, затем подозрительно повел головой по сторонам и спросил:
В цеху никого кроме нас нет?
Нет! успокоил его Конь и для верности пошел и задвинул засов на воротах, Сопляк только этот, базар тут с утра устроил, да ему минут пятнадцать, двадцать надо, пока он обратно вернется, там пропуск ему будут два часа выписывать, гарантирую. А грузчики у меня козла забивают, болезнь прямо у них, ни один сюда не сунется.
Гляди! с угрозой произнес Хват, В случае чего, если тут прокол будет, ты в ответе!
Я сидел в своем углу, ни жив, ни мертв. Черт же дернул меня послушаться Данилу. Не нужны были мне ничьи тайны. Вон цех Хват-Барыга с Лупиконем изнутри закрыли, а вдруг сейчас им попадешься? Что они тут собираются делать? Вдруг решат еще по углам проверить. Бред сивой кобылы, а страшно.
У меня было великолепное укрытие. Я протиснулся в такую узкую щель, среди упакованной мебели, что если бы случайно попался на глаза Хвату или Коню, выковырнуть отсюда меня, из складского болота, было бы непросто. Как и в конуре, я чувствовал здесь себя в относительной безопасности. Хотя с утра уже второй раз по милости Данилы я оказывался, черт те знает где. Из своей щели, я внимательно наблюдал за двумя подельниками.
Вот Хват-Барыга вытащил из кармана небольшой красный мешочек величиной с мобильный телефон и обратился к Лупиконю:
Конь, а твой?
Тот махнул рукой в мою в сторону, с рядами мебели.
А мой, уже на месте.
Я вжал голову в плечи. Конь направлялся прямо ко мне. Но, не дойдя нескольких шагов до того места, где я спрятался, он остановился у шахматных столиков. Сидя, здесь в укрытии, от нечего делать я уже несколько раз их пересчитал, столиков было ровно пять. Конь взял тот, что стоял с правого краю, и вернулся с ним к Хвату. Молча, он открутил у него ножку, перевернул ее, и из него выскользнул ярко-желтый, кожаный мешок схожий по размеру с мешочком Хвата. В ножке шахматного столика было высверлено отверстие, дупло, куда он и был запрятан. Лупиконь подхватил его на лету и протянул Хвату-Барыге.
Надеюсь, не стразы? Хват нехорошо сузил глаза и аккуратно высыпал содержимое мешочка на соседний столик. Я увидел небольшую кучку прозрачных стеклышек.
Обижаешь, могу лупу принести голос Коня был глухим и надтреснутым. Мне смысла нет, с тобой в прятки играть. Сам, с тобой буду машину сопровождать через границу.
А Хват-Барыга, аккуратно высыпал стекляшки обратно в мешок, стянул его ремешком и сунул обратно в ножку. Перед тем как спрятать туда же свой мешочек, он дал заглянуть в него Лупиконю.
А твои однако меньше моих, снисходительно заявил Конь.
Что там, меньше, я не рассмотрел, но догадался, что должны быть такие же стекляшки.
«Бриллианты! Бриллианты там!» молнией поразила меня неожиданно сверкнувшая мысль. Хват-Барыга таким способом хотел через границу переправить свое богатство, а Лупиконь сел ему на хвост. Вот тебе и Конь! Наверно, когда делал тайник для Хвата, спросил его, зачем он ему, тут Хват и раскрылся. А может быть все было по другому, поди сейчас угадай.
Жулики! Жулики! О-хо-хо. Теперь мне во всем блеске раскрылась тайна мошенничества придуманного Хватом. Дурак Брехунец будет думать, что шахматный столик антикварная вещь, а она вон для чего предназначена. И даже если где он и выболтает про Янтарную комнату, веры ему будут ноль, подумают, что очередной складный треп Брехунца. А на самом деле