Я обнял Чикарели за плечо и шепнул ему на ухо:
Не отчаивайся, скоро все будет в порядке, крепись, мой мальчик.
Человек-хамелеон, приложив ладонь к уху, старался подслушать наш разговор. Ему казалось, что мы обсуждаем его цвет.
Если вам не нравится серость, вы только скажите, я совсем не стыжусь менять цвет.
Нет, почему же, прекрасный цвет, только отстаньте, махнул рукой я.
Фу, отлегло от сердца! Наконец угодил вам, искренне обрадовался он, хотя, честно говоря, мне что-то не очень верится в искренность таких типов. Знаете, я и сам больше всего на свете люблю серость. Безликость и серость дают возможность спокойно, без лишних проблем жить на свете. Но об этом потом. Теперь нижайше прошу вас быть моими гостями.
Нет уж! категорически отказался я, но Чикарели незаметно наступил мне на ногу.
У нас нет другого выхода, шепнул он, дорога проходит через его убежище, надо соглашаться.
Я дал понять глазами, что он прав.
Мы передумали, заявил Чикарели, и решили с благодарностью принять ваше предложение.
О, спасибо, спасибо, мои господа, с этой минуты располагайте мной, как пожелаете. Ради вас я готов на все.
Только ли ради нас? съязвил я.
Для кого угодно, лишь бы угодить, весело откликнулся хамелеон.
А ты вываляешься в грязи, если я пожелаю? насмешливо сказал Чикарели.
Конечно, с огромным наслаждением.
Чикарели! сурово произнес я, желая сказать, что ему не к лицу опускаться до уровня хамелеона, но тот понял мое замечание по-своему.
А что, преспокойно ответил он, таков мой образ жизни: угождать, лебезить, угодничать.
Тогда выполни мой приказ, Чикарели скрестил руки на груди, приняв позу полководца, покажи, куда ведет лазейка через твою нору.
Слушаюсь и повинуюсь, человек-хамелеон взялся за топор, сейчас вырублю корни, увидите сами.
Корней не рубить, приказал Чикарели, входя в роль, могу рассердиться.
Не вели казнить, владыка! взмолился человек-хамелеон и упал на колени.
Ладно, смягчился Чикарели, говори.
Дорога ведет к истоку родника, мой господин.
Прекрасно, обрадовался Чикарели, теперь можно идти.
Как! насторожился человек-хамелеон. Вы собираетесь покинуть меня?
А как вы думали?
И куда же вы пойдете?
К роднику.
Стоит ли? Здесь куда интереснее, уверяю вас. Если вы меня покинете, мне не для кого будет меняться в цвете.
Подыщите себе другую компанию.
Никуда вы не уйдете, оскалился человек-хамелеон, даром я старался, что ли? Нет, вы останетесь здесь, один из вас будет здешним владыкой, другой станет его министром, а меня назначит лакеем.
Еще чего! возмутился я.
Ах, не хотите Ладно, прошипел он, как змея, и скрылся куда-то.
Я уже собирался проникнуть в убежище человека-хамелеона, как Чикарели крикнул:
Осторожно!
Я инстинктивно отскочил в сторону, и на то место, где я стоял, упал огромный камень. Упади такой камешек мне на голову, Чикарели пришлось бы идти к истоку родника в одиночку. А человек-хамелеон уже готовился к новой атаке. Забравшись выше, он обнял новую глыбу, поднял ее над собой, готовясь швырнуть в нас.
Постой, опять не растерялся Чикарели, мы согласны выполнить твою просьбу. А ну, беги менять цвет.
Сию секунду, обрадовался человек-хамелеон и отбросил камень в сторону. Сейчас я перекрашусь так, что вы ахнете. Видите, я добился-таки своей цели, а все благодаря моему вероломству и умению унижаться.
Такие, как ты, всегда и любой ценой добиваются своей цели, сказал я, огорченный тем, что судьбы людей нередко зависят от таких негодяев.
Еще бы, хвастливо заявил он, обо мне написано в книгах многих великих писателей, начиная с античных времен. Я всегда безропотно служу своим господам, выполняя любую их прихоть, и добиваюсь больших успехов. Но если меня довести до отчаяния, я отомщу самым коварным, самым подлым способом. Я не нападаю честно, что вы? Я бью из-за угла, чтобы меня не было видно,
рассказывая, он полез в свою нору.
Я стоял в растерянности.
За ним, скорее! Чикарели взял инициативу в свои руки.
Я буду перекрашиваться и одновременно расскажу вам одну печальную историю, случившуюся со мной давным-давно, два-три века тому назад
Мы бесшумно ползли за ним.
Так вот, продолжал он, думая, что мы слушаем его сверху, когда-то я служил лесничим у своего господина, но вместо того, чтобы оберегать лес, я беспощадно вырубал его. И вот однажды какой-то мерзкий дуб Можно подумать, это его касалось Этот мерзкий дуб решил защитить деревья от моего топора Он схватил меня ветками и зарыл прямо под своими корнями.
«Так вот, оказывается, кто ты, подумал я, ну и подлец!»
Но я отомстил паршивому дубу за свою смерть: я стал потихоньку подрубать его корни, и дуб умирал медленной, мучительной смертью. Наконец он высох, а я продолжаю преспокойно обитать под его корнями. Хи-хи-хи. Так ему и надо. Пусть не лезет не в свое дело. Вы меня слышите?
Слышим, сложив ладони рупором, отозвался Чикарели приглушенным голосом, словно мы находились над норой.
Мы поползли дальше.
Сейчас я предстану перед вами в слиянии своих лучших цветов! хвастливо заявил он, идя в направлении, обратном нашему. Эй, где вы? заметался он, ища нас.