Девочка, ворочая языком комочек земли во рту, давясь слюной, покорно повторяла за ним:
«ни в лесу, ни в поле, и это будет так же верно, как то»
А теперь скажи свое имя, ну, как тебя окрестили, и откуда ты родом.
«как то, продолжала девочка, что меня зовут Джоанна Друриком»
Она вдруг почувствовала, что руки, державшие ее, разжались, и, выпрямившись, увидела, что враг ее стоит с открытым ртом.
Дурак! сказала она. Слушай дальше: «И, хотя ты порвал мое платье и перелез через изгородь на нашу землю, я никогда никому и ни за что не пожалуюсь на тебя, потому что ты победил меня в честном бою»
Девочка хотела
прибавить еще что-нибудь для красоты, но, ничего не придумав, закончила:
«Аминь». Бери свое огниво и ступай домой, пока тебя никто не видел.
Кремень лежал брошенный в траве, а шнур, как змея, как будто бы сам подползал к ее ногам, но девочка старалась даже не смотреть в ту сторону.
Зачем тебе огниво? спросила она вдруг.
Меня послал за ним мой отец, Джим Строу. Мальчик говорил уже совсем другим тоном.
А ты кто?
А я Джек Строу Мальчик хотел добавить «миледи», но передумал.
Слушай, Джек Строу, я ведь поклялась страшной клятвой. Ты из Уовервилля?
Я шел из Уовервилля, а сам я из Дизби.
Тебя секли когда-нибудь? спросила она, чувствуя, что ее лицо и шею заливает горячая кровь.
Мальчик испуганно глянул на нее и переступил с ноги на ногу.
Секли, сказал он и тоскливо огляделся по сторонам.
Что бы ты сделал человеку, который тебя высек? быстро спросила Джоанна.
Я ничего не могу сделать, потому что меня сечет мой отец, а он самый сильный в деревне.
Джек Строу, сказала торжественно Джоанна, это ведь правда, что поется в мужицкой песне? И это правда, что вы ненавидите нас, господ?.. Помолчи! крикнула она, топая ногой. Ты думаешь, я не слышу, как вы орете по воскресеньям:
Или: «Когда Адам пахал, а Ева пряла» добавила Джоанна презрительно. Я знаю все ваши песни Я тоже их ненавижу! вдруг закричала она так пронзительно, что мальчик в испуге огляделся по сторонам. Джек Строу, дай мне кремень и шнур и помоги мне поджечь овин сэра Гью Друрикома!
Мальчик, ничего не понимая, смотрел на нее.
Джоанна послюнила палец и подняла его кверху.
Ветер с заката, определила она. С овина пламя перекинется на сарай, оттуда на конюшни. В замке сейчас никого нет, мост поднят, слуги на гумне Ну, Джек?
Мальчик побледнел так сильно, что все его веснушки как будто потемнели за одну секунду. Он нагнулся и поднял кремень.
А село? спросил он запинаясь. Если огонь перекинется туда?
А ров с водой? сказала Джоанна спокойно.
Они стояли за овином на коленях друг против друга и, наклонясь к земле, дули изо всех сил на кучку соломы.
Дуй же, говорила Джоанна, смеясь и плача.
Смеялась она потому, что у Джека смешно раздувались щеки, а нос становился белым и широким. А плакала потому, что искорки, вспыхивавшие в соломе, моментально потухали.
Давай я! Опершись руками о землю, она дула до тех пор, пока у нее не заболело в груди.
Пламя вспыхнуло и синей дымкой прошлось над соломой. Джоанна со смехом взглянула на Джека. Невидимый еще огонь побежал по земле, оставляя за собой свернувшуюся, обугленную траву, и стал заметен только тогда, когда, поднявшись, ударил в стену овина. Тотчас же на этом месте расплылось темное пятно копоти.
Подложи еще соломы и вон те веточки, сказала Джоанна.
Овин был выстроен из неотесанных бревен, которые со стороны въезда побелили известью к празднику св. Лоренса. Дети смотрели, как упрямо бросается пламя на стену, и в их глазах прыгали веселые желтые язычки.
Вот хорошо! сказала Джоанна. Огонь уже не потухнет. За сеновалом свалены бревна. Притащи оттуда немного коры и щепок. Ну, беги же! добавила она, увидев, что Джек застыл на месте, и вдруг сама закричала и закрыла лицо испачканными в земле руками.
Прямо на них, переваливаясь всем своим грузным телом, шел сам сэр Гью, владелец Друрикома
Бежим! шепнул Джек, дергая Джоанну за плечо. Я кинусь ему в ноги, он кувыркнется, а мы перемахнем через забор.
Джоанна от страха почувствовала слабость и тошноту. Ноги ее стали вялыми, точно руки, когда на них долго висишь на сучке.
Беги! шепнула она. Меня он не посмеет убить!
Огонь, потрескивая, подпрыгивал над грудой хвороста и соломы, и сэр Гью немедленно затоптал его своими большими сапогами и разбросал сучья в разные стороны.
Что ты здесь делаешь, Джоанна Друриком? страшным голосом спросил он.
Дети стояли перед ним бледные, немые от ужаса, не делая даже попыток к бегству: Джоанна впереди, а за ней высокий и тонкий мальчишка. Огниво валялось тут же, в траве.
Вдруг
мальчик оттолкнул Джоанну и выступил вперед.
Она не виновата, милорд, сказал он, это я ее научил
Джоанна схватила мальчишку за плечо и затрясла изо всех сил.
Не лезь, если тебя не спрашивают! взвизгнула она. Он меня научил?! Я отняла у него огниво, сэр, и хотела поджечь ваш овин, сэр, и сараи, сэр, и все на свете, сэр. Вы можете меня убить, но тогда вас будут судить королевским судом, сэр, потому что мой отец был сквайр и вы не имеете права обходиться со мной, как с какой-нибудь мужичкой!