Я тебе покажу, негодяй! кричал нотариус, колотя палкой по плечам и по спине клерка.
Но так как мальчишка извивался, как угорь, удары сыпались и на ни в чем не повинного осла, а порой попадало и Джеку.
Смилуйтесь, господин Балтазар! кричал мальчишка, шарахаясь туда и сюда. Смилуйтесь, господин Балтазар! Вот этот мужичок попросил показать ему дорогу.
Он слез с ослика и стоял по колено в грязи, подняв руки над головой, а тучный нотариус стоял тоже по колено в грязи, размахивая перед глазами ореховой палкой. Они были похожи на базарных бойцов худого и толстого, которых для потехи публики выпускают содержатели балаганов.
А каплун?.. Куда делся жареный каплун, которого принесла вдовушка из Дизби? кричал нотариус, нанося своему писцу оплеухи одну за другой.
Собаки! Ей-богу, его съели собаки! Вы даже можете в углу в овине отыскать его бедные косточки! вопил что есть силы мальчишка.
Так как план бейлифа не удался, Джеку не оставалось ничего другого, как поскорее улепетнуть, и он погнал ослика прямо по шатким бревнам моста. Спускались уже сумерки, и поэтому Джек поехал не в объезд, а напрямик к Дизби через кочки и лужи. Еще долго ему вслед неслись брань нотариуса и вопли бедного клерка.
Глава VIII
Ни сэр Гью Друриком, ни сэр Стивн Эттли, ни сэр Эндрью Вернет, да и никто из других лордов не заботился о починке дорог.
Дороги нужны для купцов и для короля, говорили они, пускай же гильдии и королевское казначейство чинят их за свой счет.
К счастью, с Джеком не было иного груза, кроме пакета, переданного нотариусом. Переложив его из-за пазухи в шапку, мальчик, стаз коленями на спину Пенчу, с размаху погнал его в лужу. Вода журчала вокруг, как в весенний паводок, и уже через минуту Джек пожалел о своем решении. Холодные струйки стали пробираться ему за спину. Не хватало еще, чтобы ослик, споткнувшись, полетел вместе с седоком.
Но нет, Пенч благополучно справился со своей задачей. Зато какой жалкий вид у него был, когда он, отряхнувшись, как курица, и скользя копытцами в глине, пробирался по единственной улице Дизби! Она была бы ненамного удобнее проезжей дороги, если бы хозяйки не высыпали в лужи пепел и золу из очагов, а мужчины изредка не заравнивали выбоины лопатами.
У самого Дизби в ноздри Джека ударил приятный запах жареного барашка. Осенью многие мужики прирезали свой скот. Те, у кого не было выгона, потому, что не припасли сена на зиму, а другие чтобы никто другой не попользовался их добром. Зимой по Кенту разъезжала королевская охота, и тогда королевские заготовители без зазрения совести хватали кур, гусей, баранов все, что попадалось им на глаза.
Лужа перед
самым въездом в Друриком была, пожалуй, ненамного мельче рва, окружавшего замок. Джек, остановив ослика, в беспокойстве огляделся по сторонам.
Вдруг за кустами он разглядел Бена Джонса, который что есть сил бежал к нему по дороге.
В прошлое воскресенье Джек после обедни здорово подбил Бену глаз стрелой; может статься, что теперь Бен решил отомстить за обиду. Эх, на беду, поблизости нет даже ни одного камня! Переложив снова письмо сэра Гью из шапки за пазуху, Джек сошел с осла (пусть у него не будет никаких преимуществ!) и, спокойно скрестив руки, с достоинством поджидал врага.
Что ты шатаешься по дорогам, Джек? крикнул Бен изо всех сил. Беги домой! Там люди из замка и приезжие йомены сносят ваш дом!
Бен Джонс был хитрый парень, и Джек, не моргнув глазом, ждал, что будет дальше. У Бена, наверное, полная пазуха камней!
Чего же ты стоишь?! добавил Бен с досадой. Посмотри, даже отсюда виден костер у вашего дома! А вокруг целая толпа народа. Беги скорей, там твою мать уже два раза отливали водой.
Бен не шутил и не хитрил. Джек ударил пятками в бока ослика с такой силой, что тот изумленно оглянулся на своего седока. Шагу он, однако, не прибавил, а потрусил прежней рысцой к дому кузнеца.
Джек ерзал в седле от нетерпения. А неотвязчивый запах жареного барашка следовал за ним.
Первое, что он увидел, подъехав к дому, была ободранная туша коровы Милли, которую разделывал Генри Тупот, и это привело Джека в ужас, потому что мать скорее дала бы себя разрезать на куски, чем отдала бы резнику корову. Тут же, у дома, на доске, заменяющей стол, стояло деревянное блюдо с жареным барашком и толстыми ломтями нарезанного хлеба. Стол был готов и ждал гостей. Вот почему Джека преследовал запах жареной баранины!
Однако людям, толпившимся вокруг хижины Строу, было, как видно, не до угощения. Джек с трудом протиснулся через ряд жалобно причитающих женщин. Вдруг все ахнули, а в костер из распахнутой двери дома полетел сундучок, на котором сиживала за прялкой старая Джейн Строу. Мальчик вскрикнул и выхватил палку из плетня. За толпой не видно было, кто это хозяйничает в доме кузнеца.
Вслед за сундучком полетел треногий стульчик маленькой Энни. Джек кинулся к дверям. К его удивлению, перед домом, освещаемый пламенем костра, стоял не кто иной, как кузнец Джим Строу.