Магнус Эрикссон оказался приметной фигурой на шведском престоле. При нем были кодифицированы общешведские законы земской и городской, что было редкостью не только в Скандинавии, но и во всей Европе того времени. Взяв под огромный денежный залог у Дании южную часть Скандинавского полуострова, он получил под свою руку обширные территории и контроль за морскими путями из Балтики в Атлантику. Но заслуги короля не спасли его от превратностей судьбы, а политические маневры не дали желаемых результатов. На правление Магнуса Эрикссона выпала страшная "черная смерть эпидемия бубонной чумы, унесшая чуть не половину населения страны. Последовавший за ней аграрный кризис запустение земель, заброс пашен, уменьшение доходов стал фоном нового взрыва междоусобиц, погубивших короля-законодателя и его наследника последних Фолькунгов, увенчанных шведской короной.
Король и элита в историческом пространстве "Хроники Эрика"
Наряду с территорией и населением самой Швеции в хронике фигурируют многие зарубежные области и страны. Это Дания (в том числе Сконе и Хал-ланд), Норвегия, финские земли, Эстония, Шлезвиг, Голштиния, Брауншвейг и Русь. Попутно упоминаются и более отдаленные страны и города: Париж, куда шведы ездят учиться, Рим. Эти сведения важны не только сами по себе, но для понимания пространства, в котором проходила жизнь средневековых шведов.
Король и аристократия
Королевские владения Фолькунгов (усадьбы и укрепленные пункты) были разбросаны по всей стране, но более густо располагались в Свеаланде. Короли обычно перемещались из одной резиденции в другую, в смутное время предпочитая крепости. Там король со своей свитой-дружиной кормился за счет приношений местных крестьян. На эти приношения устраивались и торжественные трапезы "пиры". В дипломах, которые по определенной формуле составляла королевская канцелярия, обычно называлось место, где король подписал каждый из этих документов. Благодаря сохранившимся дипломам можно составить маршруты передвижения царствующих особ.
Только в собственных владениях, среди "своих людей король
мог чувствовать себя в относительной безопасности. Но были и другие причины "кочевания" короля и его двора: неразвитость фискального и административного аппарата и средств сообщения. Король попросту не имел возможности собирать подать и управлять страной из единого центра, какой-либо столицы, а был вынужден лично объезжать не только свои владения, но и все земли страны, чтобы навести порядок.
Понятно, что короли (и это ясно показано в хронике) всячески стремились расширить свои личные владения, как самую надежную материальную базу, и делали это разными путями: присваивали собственность побежденных врагов, захватывали дворы подданных, брали в плен важные области. Одновременно король стремился расширить круг вассалов, что, помимо прочего, определяло размер его войска. Поэтому в "Хронике Эрика" такое внимание уделено взаимоотношениям государя с его вассалами, верность которых прямо зависела от щедрости короля. Об оплате верности в хронике говорится неоднократно, как о совершенно обыденном моменте лично-социальных отношений.
Постоянные награждения, дары, раздачи из королевских рук были одним из важных средств замирения дворянства, особенно аристократов, которые вообще-то были заинтересованы в ослаблении контроля над ними. Но ситуация здесь не была одномерной. Король был необходим господствующему классу как арбитр во внутри-сословной и внутригрупповой борьбе. Близость к престолу позволяла знати успешнее сводить личные счеты и участвовать в дележе казенных доходов: при этом желательно, чтобы престол и доходы были прочными. К. тому же сам состав знати к этому времени значительно изменился. Аристократов крови из старинных знатных родов все больше теснила новая, служилая знать, господа, продвинувшиеся на королевской службе и получившие свои владения и должности как плату за службу. Часто среди них попадались бонды, горожане или пришлые иноземцы. При всех условиях они целиком зависели от короля. Из всего этого происходила огромная сложность отношений короля и знати. Постоянные "качели" их взаимных счетов, интересов, отторжений и сближений порождали, как это показывает хроника, необыкновенно разнообразные конкретные политические ситуации. Друзья и враги, сторонники и соперники, верные спутники и предатели непрерывно меняли свои знаки, образуя пестрый калейдоскоп отношений.
Дворяне. Вассальные связи
Из числа дворян, но не всегда самого высшего разряда, в том числе иностранцев, назначались коменданты крепостей, а также предводители отрядов форманы, ховманы.
Особо надо сказать о лагманах. Лагман глава ланда (провинции, административной области) не был служилым человеком. Он избирался собранием представителей ланда ландстингом, обычно считался ему подотчетным и происходил, согласно областным законам, из старинной и уважаемой семьи. Роль лагманов в жизни провинции была велика. Они руководили ландстингами и были знатоками и хранителями местных законов и обычаев, "законоговорителями", Они активно участвовали в кодификации областных законов и подчас являлись главными составителями кодексов. Лагманы играли важную роль во взаимоотношениях короля с областями. Хроника не случайно подчеркивает, что, например, отцом героя был лагман, или что при известных обстоятельствах был захвачен в плен местный лагман (см. ст. 2265).