Пыра.
Я у тебя не собачью кличку спрашиваю, а имя.
Ф-Фёдор.
Вот значит как. Тёзки стало быть. Вы кто есть, с этим Валерой?
Контрабандисты. Летаем на «Гусе», Валерия Игнатьевича, кивая, поспешно выдал пленник.
О как! Согласно информации из памяти реципиента, это современная машина, Аткинс-Трёхмашинный, американского авиаконструктора, в простонародье прозванный «Гусем». Весьма удачная машина, с хорошей грузоподъёмностью и приличной дальностью. Правда стоит изрядно. Сорок тысяч целковых, не баран чихнул. Но похоже я теперь знаю, как именно этот ублюдок приобрёл свой самолёт.
И часто вы вот так подрабатываете грабежом?
Не знаю. Я вообще ничего не знаю. Только пару месяцев работаю на Валерия Игнатьевича. Я даже не знал, что он собирается делать. Сказал, что есть пассажир, и велел провести вас по этому переулку. И всё.
Ага. Рассказывай. Я же молодой и наивный. Кто же станет использовать в тёмную своего помощника. Одно дело контрабанда, за которую можно и без тюремного срока обойтись. И совсем другое мокруха, за которую каторга ломится, а то и плаха. Так что, он как минимум знал о намерениях Валеры. А иначе, тот просто идиот.
Когда вы собирались лететь в рейс? спросил я.
Всё уже готово к вылету, оставалось только вас забрать.
Вот значит как. Ну тогда я уже тут. Веди.
Я снова сунул ему в рот кляп. Потом развязал ноги. Когда он поднялся, без зазрения совести нагрузил его своим саквояжем, и легонько толкнул в плечо. Тот закивал, мол, всё понял, и с готовностью пошёл впереди, показывая дорогу.
Федя понял меня правильно, и повёл по глухим закоулкам. Я прекрасно ориентировался благодаря «Кошачьему зрению». А абсолютная память помогала запоминать маршрут, ну и сориентироваться где именно находится самолёт контрабандиста.
«Гусь» находился у причала, в дальнем, самом глухом углу, покачиваясь на мелкой волне, гуляющей по акватории порта. Хотя за её пределами по обыкновению штормило, над молом взметались мириады брызг, а до слуха доносился отдалённый гул прибоя. Странные всё же выверты в этом мире.
Самолёт представлял собой летающую лодку моноплан, с высоким расположением крыла. На нем три машины с двухлопастными винтами. Благодаря убирающемуся шасси он мог садиться как на воду, так и на сушу. Весьма полезное качество для контрабандиста. А ещё солидная грузоподъёмность в семьдесят пять пудов и дальность полёта в тысячу вёрст. И если верить ватерлинии, то загружен он под завязку.
Не боязно оставлять лодку в такой глуши? А ну как кто руку кинул бы.
На аэроплан Валерия Игнатьевича? искренне удивился пленник.
Понятно. Заходим.
Открыв боковую дверь, оказались в грузовом отсеке, заставленном закреплёнными ящиками. Свободной оставалась только небольшая площадка, у узкого прохода в пилотскую кабину, оказавшуюся довольно просторной. Слева место пилота, справа штурмана, со складывающимся столиком, и необходимыми инструментами.
Усадив Фёдора на сиденье штурмана, сам устроился в пилотском.
Где полётный план и остальные документы? потребовал я.
Там, кивнул он на небольшой стальной сейф под приборной панелью.
Вспомнив про прихваченные ключи, я подобрал нужный и вскрыл дверцу. Внутри обнаружились шкатулка, с пятьюстами рублями. Зажиточным контрабандистом был Валера. Бортовой журнал, и папка с документами.
В ней оказались бумаги на груз, утверждённый полётный план, с отметкой разрешающей вылет. Паспортные книжки, на имя Рыбакова Валерия Игнатьевича, и Горина Фёдора Максимовича. Конечно не полный тёзка, но хотя бы имя моё. Да и возраст подходящий. Имеются лицензии, пилотская на убитого, и штурманская на пленника. Очень хорошо. Просто замечательно. И всё это подлинное, способное пройти любые проверки, кроме очной.
Правда, появился червячок сомнения, что я собираюсь порешить человека за его документы. Но я тут же отогнал эти мысли. Он покушался на меня в равной степени со своим командиром. Так что, идут лесом все эти душевные метания. Другое дело, что согласно нового плана, возникшего в моей голове, тело Валеры нельзя было оставлять в Кукуштане. Оно должно было бесследно исчезнуть.
Поэтому, я поторопил Федю, и мы вернулись обратно, за трупом. Ну не самому же мне таскать моего несостоявшегося убийцу.
Мы не сможем взлететь. Не хватит разгона, врежемся в мол, когда послышался заунывный свист предохранительных клапанов всех трёх котлов, произнёс Федя.
Что так? удивился я.
Перегруз в пять или даже шесть пудов. Нам придётся дольше разгоняться.
Ага. Перегруз выходит это я с моими пожитками. Валера похоже грузился под завязку, так, чтобы каждый килограмм с пользой. Ну и конечно же Федя ни о чём не знал. Вот понятия не имел, что мне до «гуся» дойти не суждено. Утопили бы мою тушку на дне порта, и вся недолга. И похоже он понял, что проговорился.
Однако, я не подал виду, что обратил внимание на его оговорку. Согласно кивнул, поднялся с пилотского кресла, и прошёл в грузовой отсек. Вооружился топориком, парой ударов проломил два объёмных ящика. Чтобы ненароком не остались плавать на поверхности. После чего столкнул их в воду. Булькнули они достаточно быстро. Ушли на дно, едва ли не камнем.