На самом деле, что я ему скажу? Что я попаданка из будущего и настоящую Анастасию Павловну убили? Или что у меня есть особый дневник, из-за которого меня хотят убить? А еще лучше признаться в том, что я владею магией исцеления, но не знаю, как ее применять
Ну уж нет! Я с таким подходом либо мужика отпугну, либо и вовсе на костер пойду. Последнее вряд ли, конечно, реально, но что-то нехорошее точно может случиться.
А с вами-то мне можно ходить, Владимир Георгиевич? перевожу разговор на личное.
Со мной-то не так опасно, конечно же, улыбается он. На двоих-то вряд ли кто решится наброситься. А в одиночку ходить точно не стоит
Не буду, улыбаюсь ему в ответ. Владимир Георгиевич, что мы, право же, все о врагах да об опасности? Есть же куда более интересные темы. Например, расскажите мне о себе. Все вокруг говорят, что вы герой, лучший на поле боя и в обычной жизни
Врут они все, усмехается князь. Разве может один человек лучше других быть? В быту ведь с кем живешь хорошо, тот для тебя и лучший. А на поле боя Каким бы грамотным ни был командир, да никто он, коли солдат возле не будет. Они ведь в бой идут. Им выходит лучшими быть и полагается.
А вы разве в бой не ходите? Ранение-то откуда же тогда?
Вы, Анастасия Павловна, невероятно проницательны, смеется князь. В бой я конечно же хожу. И ранение мое оттуда. Да вот только прямо на штык не положено мне идти. А солдат, будто страха не ведает, знай прет.
Так на то ж команда ему дана, совсем путаюсь в его рассуждении.
Вот и говорю про то, что герои они! подытоживает он. А вы, стал быть, из столицы будете?
Из столицы, сперва чуть не отговариваюсь, но вовремя соображаю, что тогда не в Москве правитель сидел. Прямиком сюда и направлена.
Кто ж вас, такую красивую и на фронт отправил? останавливается и смотрит мне прямо в глаза. А его собственные глаза двумя яркими огнями горят. Интересна я ему значит очень.
А никто меня не направлял. Судьба сама привела. Да похоже, что и не зря совсем
Зря или не зря, это мы потом поймем, продолжает размышлять Владимир Георгиевич. Оно и видно, что князь. В мое время, другой мужик уже целоваться полез бы, а этот знай, языком чешет.
Но правила этикета не позволяют моему спутнику проявлять активность. А мне самой страшно первой на контакт идти. Мало ли что он обо мне подумать может.
А вы тоже из Петербурга? перенаправляю вектор в его сторону. Наверняка при дворе всю жизнь состоите?
Извольте, качает он головой. Семья моя с Твери будет. Отец по службе переехал, когда мне чуть больше десяти было. Тогда я к императору на поклон и преставился.
Значит давно служите вспоминаю восторг Аглаи и теперь он кажется мне вполне логичным. Те, кто при дворе рос, умели себя показать.
Бог смилостивился, позволил послужить верой и правдой. И надеюсь, что еще немало лет служить позволит.
А чего ж не позволить-то? хмыкаю я, совершенно не понимая, на кой ему эта служба вообще сдалась. Вы же молодой, сильный, здоровый. Коли под пулю да на штык лезть не будете, так, конечно, послужите.
Теперь-то, Анастасия Павловна, я точно лезть не буду. Теперь в бою только о вас думать и буду, да вернуться к вам буду желать.
Так это же не безопасно! совершенно не задумываюсь о романтичности ситуации и переживаю за него. Вы что же, Владимир Георгиевич, удумали? Обо мне думать станете, а сами врага не заметите. Нет уж! Так дело не пойдет!
Не пойдет? улыбается князь.
Конечно не пойдет! не поддерживаю его веселье. Вы ведь думать о деле должны. Давайте мы с вами договоримся: все мысли вы направите на ход сражения, а сердцу позволите обо мне мечтать.
Да коли сердце вами занято, разве может мозг