Иногда я ненавидел его проницательность.
Это было очевидно, подала голос Рита, сидевшая напротив. У него на лице всё написано.
Маргарита Давыдова, единственная дочь графа Давыдова, самого уважаемого члена Совета Двенадцати, смотрела на меня поверх своей кружки. Наша аристократка, сбежавшая из золотой клетки в поисках приключений. Или, как она сама говорила, «в поисках настоящей жизни, а не того фарса, который разыгрывается в высшем обществе».
С её каштановыми волосами, острым умом и манерами, которые выдавали благородное воспитание даже когда она посылала кого-то нахрен, Рита казалась неуместной в этой дыре. Но именно здесь она была счастлива в компании обычных студентов, среди которых, пока что, числился и я.
Её Покров Совы проявлялся в виде лёгкого серебристого свечения вокруг глаз, придавая ей вид мудрой, не по годам умной девушки. Что, в принципе, соответствовало действительности. Рита могла разгадать любую головоломку, найти самый запутанный след и предсказать последствия событий с пугающей точностью. Для наших маленьких авантюр это было бесценно.
Что будешь делать? спросила она с неподдельным интересом.
Я пожал плечами и жестом подозвал трактирщика.
То же, что и всегда, когда всё катится к чертям выпью, а потом что-нибудь придумаю. Эй, Савелич! Твой самый крепкий эль. И не разбавляй
водой, старый жулик, я сегодня не в настроении для твоих фокусов.
Трактирщик, пузатый мужик с лицом, похожим на печёное яблоко, сварливо буркнул что-то про неблагодарных студентов, но через минуту передо мной появилась полная кружка тёмного эля.
Тебя точно отчислят? пробасил Серый, впервые подав голос с момента моего появления.
Георгий Сероволк, или просто Серый огромный детина с руками размером с лопаты и лицом, которое могло бы принадлежать профессиональному убийце, если бы не его удивительно добрые глаза. Счастливый владелец Покрова Ящера, обладавший нечеловеческой силой и скоростью. Когда его Покров активировался, Серый двигался быстрее, чем мог уследить глаз, а регенерировал так шустро, что порезы затягивались прямо на глазах. В нашей компании он выполнял роль тяжёлой артиллерии и живого щита одновременно.
Скорее всего, я отхлебнул эля. Если только не случится чудо. Или если я не найду способ за ночь магическим образом улучшить свой Покров.
Твой Покров полное дерьмо, честно сказал Филя, за что получил укоризненный взгляд от Риты. Что? Ну правда же. Он появляется, когда хочет, исчезает, когда хочет, и, похоже, работает по принципу «как бы максимально подставить Сеню».
Я знаю, мрачно кивнул я. Три года в Академии, и я до сих пор не могу удержать простейший Покров дольше двадцати секунд.
Не всё в жизни определяется Покровом, тихо сказала Рита. У тебя есть другие таланты.
Неужели? Это какие, например?
Ты самый талантливый манипулятор, которого я знаю, она улыбнулась. Ты можешь убедить священника продать церковную утварь, а стражника арестовать собственного капитана. К тому же, ты всегда находишь выход даже из самой паршивой ситуации.
Великолепные таланты, я саркастически поднял кружку. С такими навыками меня с радостью примут в любой Синдикат нашей великой Империи.
Или в любой игорный дом, добавил Филя.
Или к шпионам, протянул Серый.
Или ко мне в команду, Рита накрыла мою руку своей. Не забывай, что без твоих планов мы бы были обычными одарёнными идиотами без какой-либо цели в жизни.
Я посмотрел на своих друзей трёх невероятно талантливых магов, которые могли бы делать блестящую карьеру где угодно, но по какой-то причине выбрали следовать за парнем с дефектным Покровом.
За вас, идиоты, я поднял кружку. За лучшую команду мошенников и авантюристов в Империи.
За нас! поддержали они хором, и мы с удовольствием осушили наши кружки.
Именно в этот момент дверь таверны распахнулась, и внутрь вошёл человек, который изменил мою жизнь всего одним предложением. Но тогда ещё я этого не знал.
Глава 2 Предложение, от которого стоило отказаться
Вольский! взревел он, расталкивая посетителей и направляясь к нашему столику. Сенька, мать твою! Нашёл!
Я инстинктивно напрягся. Наша последняя «совместная операция» с Лихим закончилась ночёвкой в камере городской стражи и взяткой, опустошившей мой кошелёк на полгода вперёд. Степан был ходячей неприятностью, но при этом обладал удивительным талантом находить возможности там, где другие видели лишь проблемы.
Лихой, я кивнул, стараясь выглядеть как можно более безразличным. Какими судьбами?
Он словно не заметил холода в моём голосе, с размаху обрушился на свободный стул с такой силой, что тот жалобно скрипнул, словно предчувствуя очередную авантюру. Лихой хлопнул меня по плечу с силой, от которой у любого нормального человека образовался бы новый синяк, и расплылся в широченной улыбке.
Эй, Савелич! крикнул он трактирщику, даже не взглянув в его сторону. Четыре кружки твоего лучшего пойла! Сегодня я угощаю своих друзей!
Савелич нахмурился, но молча кивнул. Он знал Лихого не хуже, чем мы. И, судя по его лицу, прекрасно помнил последний раз, когда тот «угощал друзей», а потом исчез, оставив после себя неоплаченный счёт.