Так, без паники, прошептала само́й себе Лена. Я просто словила странный глюк. Этого не может быть, сейчас зима, а не лето.
Девушка осторожно попятилась назад, а потом шустро шмыгнула в подъезд и захлопнула за собой дверь. Внутри было прохладно, как бывает летом, но в шубе всё равно было жарко. Лене же было не до этого. Несколько раз глубоко вздохнув и медленно выдохнув, она зажмурилась, тряхнула головой, ущипнула себя и только потом рискнула открыть глаза. Подъезд был всё тот же, что радовало. Тогда Лена решила снова выйти на улицу, в надежде, что глюк успел выветриться, вместе с двумя бокалами левого шампанского. Лето никуда не делось. Солнце шпарило, пчёлы жужжали, людей не было. Ни одного.
А откуда тут пчёлы? поинтересовалась у кого-то Лена, видимо у ветра, так как больше никого поблизости не было.
Ветер не ответил, но его освежающее дуновение заставило понять, что тут реально жарко.
Так, ладно, девушка решила снять шубу, делаем вид, что верим. Нет, наверное, меня сейчас откачивают после шампанского. Хотя кто меня может откачивать? Значит, я просто в коме, которая закончится весьма печально. Ну, хоть погуляю пока тут.
Девушка взяла шубу в руки, предварительно затолкав в рукав шапку с шарфом, и решила немного пройтись. Мысль вернуть домой и оставить всё там, она отвергла по очень простой причине: боялась, что, вернувшись на улицу, застанет снова зиму. А так можно немножко погулять и тихо офигивать от увиденного. Трудолюбивые пчёлы все также деловито жужжали, и Лена никак не могла понять, что же её в этом смущает.
А с каких пор у нас на клумбе живут такие пчёлы? дошло до девушки.
Наконец-то она поняла, что её смущало: насекомые были симпатичные, но раза в два больше тех, кого Лена привыкла видеть. Ещё на прозрачных крыльях были большие чёрные круги с белыми серединками. Девушка сделала пару шагов прочь от клумбы, потом ещё три и только затем отвернулась, чтобы пойти в другую сторону. Было очень непривычно идти по знакомым улочкам и не встретить ни одного человека. А ведь этот дом она знала до последней щербинки: вот там кирпич раскрошился, и они детьми часто записки друг другу передавали. А вот там дерево, где растут очень кислые ранетки. Может, они и не такие уж кислые, если им дать созреть, но дети просто не позволяли этому случиться. И даже когда сама Лена подросла, появлялись другие любители кислых плодов. О да, она выросла в этом районе, а потом родители купили другую квартиру, и им пришлось переехать. В квартире же осталась её бабушка.
А не так давно здоровье престарелой родственницы ухудшилось, и решили провести рокировку. Лена переехала в квартиру бабушки, а та переехала к дочери, Лениной маме, что жила на первом этаже. Да, квартира была, мягко говоря, не новая, однокомнатная, а после выброшенного хлама даже оказалась пустой, но девушку всё устраивало. Всё-таки не пришлось искать себе съёмную, а ведь уже хотелось пожить самостоятельно. Да и до работы отсюда было легко добраться на метро. А вот и оно показалось из-за поворота. Лена шла в сторону знакомого подземного перехода, но с каждым шагом замедлялась всё сильнее. Ещё бы: в паре десятке метров всё было весьма привычно, если не считать сбоя во времени, точнее, сезоне. Но противоположный по диагонали спуск под землю неожиданно заканчивался горами. Такого в её родном городе точно не было: привычный выход, облицованный серым гранитом, упирался в коричневые горы, лишённые какой-либо растительности, что поднимались вверх чуть ли не отвесно.
Я впала в кому, и тут произошло землетрясение? Лена боялась сделать лишний шаг, вдруг под ней сейчас разверзнется бездна. И я единственный выживший. Но как?
Если девушка считала, что
её после лета среди зимы, пчёл и гор больше ничего не сможет удивить, она сильно просчиталась. Неожиданно одна из птиц, что пари́ла в небесах, решила спуститься ниже. И чем ниже она спускалась, тем больше у Лены отвисала челюсть. Птичка оказалась человеком, который обладал белоснежными крыльями. Стоило ему приземлиться, сознание девушки решило уйти в отпуск. Лена рухнула на асфальт, благо шуба, выпавшая из ослабевших рук, помогла смягчить падение.
Нельзя же себя так истязать. Такая молодая, красивая, ранимая, зачем над собой издеваться?
Лена как будто выныривала из какого-то омута, а рядом с ней приятный голос говорил слова, что никак не хотели обретать смысл. Но в какой-то момент она всё-таки вернулась в реальность окончательно, и неизвестный мужчина это заметил.
О, пришла в себя. Я так рад. Как себя чувствуешь?
Я Я не знаю, не понимаю, растерянно ответила девушка, пытаясь понять, что вокруг происходит и какое место занимает она лично.
Всё хорошо, это бывает, посторонняя рука осторожно погладила Лену по голове, но сил отстраниться не было, да и желания такого тоже. Не каждый с лёгкостью принимает перемены, это нормально. Только мне пришлось тебя слегка раздеть, прошу, не обижайся. Ты и так схлопотала тепловой удар, пусть и слабый, но с твоим нервным перенапряжением это вылилось в обморок.
Мозг всё-таки сумел включиться, и Лена поняла, что её голова лежит на мужских ногах. И эти ноги она совершенно точно не знает. Со своим парнем она рассталась пару месяцев назад, и никаких новых отношений ещё не завела. А тут сразу ноги, ещё и рука такая большая и такая аккуратная в поглаживаниях, что впору расслабится и получить удовольствие от этой нежности, но неизвестность напрягала. Она даже попыталась подняться, но ей надавили на плечи и заставили успокоиться.