Вся эта информация просто возникла у меня в мозгах, когда я рассуждал об астральном кармане. В голове, наверное, хватает подобных триггеров. Нужно просто думать о чем-нибудь правильном, и ответы найдутся. Сейчас пока только это. Я не узнал ни о себе, ни о своих новых возможностях. Впрочем, всему свое время, но сначала
Я снова убрал пистолет в карман, следом отправил оставшиеся три магазина,
так, чтобы быстро их зарядить. Мгновение поколебавшись, отправил туда же документы и удостоверение. Там оно ничего не весит и гарантированно не потеряется. Оставил только телефон, поскольку из кармана я звонок не услышу.
Что ни говори, а медитации действительно помогают, и возвращение чужой памяти тому подтверждением. Сейчас спать совершенно не хочется, и нужно посидеть подумать в правильном направлении. Ну или помедитировать. Сначала только схожу в коридор, и посмотрю, есть ли там кто-нибудь? Возможно, Семенченко что-нибудь передал мне на словах?
Поднявшись с кровати, я снял перевязь с кобурой за ненадобностью, кинул ее на тумбочку к сумке и уже собрался идти к дверям, когда стены палаты беззвучно затряслись и по ним потекла густая черно-оранжевая жижа. От потолка к полу, как в каком-нибудь фильме ужасов! При этом сам потолок стал прозрачным, и сквозь него проступило звездное небо.
Не понимая, что происходит, я выхватил пистолет, но стрелять было не в кого. Орать не стал. Это моя война, и даже если за дверью кто-то есть, они мне никак не помогут. Только погибнут.
Текущая субстанция не пахла и не издавала ни единого звука. Дверь и стены исчезли, непонятная мерзость хлынула на пол и поползла к ногам. Я запрыгнул на кровать и, убрав пистолет в астральный карман, попытался сообразить, что происходит. Одновременно с этим пол исчез, стены закрутились, и меня поглотило черно-оранжевое торнадо. В ноздри ударил запах какой-то падали, грудь сдавило ледяными тисками, и ураган накрыл меня с головой.
Я очнулся и понял, что лежу на твердой поверхности. Попытался встать и не смог. Открыл глаза. Повертел головой и выматерился. Было от чего. Меня кто-то привязал к деревянному кресту. К той самой перечеркнутой букве «Х», которую я видел на острове. Из одежды только штаны. Руки и ноги разведены в стороны. Запястья, голени, грудь и живот притянуты к поверхности широкими жгутами из темно-серого материала, похожего на пластик.
Крест стоит на каких-то опорах в центре просторного помещения. Сводчатый потолок, изгибы и картины на потрескавшихся стенах явно намекают на что-то церковное, но с противоположным знаком как в том храме, где мне уже довелось побывать.
Впереди, за основанием креста, видна темная арка, за которой просматривается коридор. Стены каменные, покрыты слоем штукатурки, местами осыпавшейся. Краски на картинах выцвели и поблекли, но изображения сохранились, и их можно было разобрать.
Никакого отношения к традиционной церкви эта мерзость иметь не могла. Всего шесть изображений в видимой части зала, и на каждом пытки, расчленения и казни. На одной из картин справа был изображен человек, прикованный к столбу, в то время как толпа вокруг тыкала в него факелами; на другой там же группа людей в темных плащах медленно вырезала внутренности у женщины, которая, судя по выражению агонии на лице, все еще оставалась живой. На других картинах похожее. Крылатые черные монстры с оранжевыми глазами и оскаленными клыками, кучи расчлененных трупов, толпы фанатиков в рясах с выпученными глазами и над всей этой мерзостью в небе висит Чёрное Солнце. Оно изображено на каждой картине, в правом верхнем углу. Сама богиня тоже присутствует. Только здесь она изображена в виде скелета, над головой которого сияет оранжевый обруч. Асана так же висит в воздухе, прикрывшись большим треугольным щитом и занеся над головой знакомый волнистый меч.
Не знаю Там, в храме, вид богини вызывал восхищение, а здесь она выглядела уродливой тварью. Хотя, казалось бы, скелет и скелет. Таких на Земле нарисовано не один миллион, но эти чувства, очевидно, не мои, а того парня, которого в меня подселили. Возможно, это какая-то другая богиня? Хотя, какая мне разница тут о другом стоило бы подумать.
В метре от креста, справа стоял широкий облезлый стол, на котором лежали: нож с костяной белой рукоятью и черным клинком, по виду неотличимый от кукри , небольшая деревянная киянка , два длинных оранжевых колышка и мутный стеклянный шар. В моей ситуации подобные предметы особого оптимизма не вызывали. Ну разве только шар выглядел достаточно безобидно.