Тебе бы всё жрать, а я вообще-то волновался, проворчал чернявый, а затем поинтересовался у Зефира, охота, как я понимаю, неудачная?
Да, мечтательно заулыбался командир, вгоняя собеседника в небольшой ступор. Сейчас приготовлю что-нибудь.
И пока парень занимался едой, мохнатый расположился рядом и достал из своей сумочки записную книжку. Открыв её, енот с гордостью посмотрел на обновлённый рисунок, где появились дополнительные элементы.
Первым было обведённое в кружок изображение кучи малы, занявшее полстраницы и состоящее из ушастых женщин. По-видимому, в какой-то момент Брут понял, что зарисовывать их всех по отдельности не самый экономный способ, поэтому волевым решением сделал одну большую картину в своём неподражаемом стиле. И, да, зверь постарался на славу, что даже лапка устала от такого интенсивного труда.
Второй новой зарисовкой, которая появилась чуть раньше, была обведённая несколько раз и, как обычно, криво изображённая фигуристая женщина. Помимо её прелестей, которые енот тщательно отрисовал, другими отличительными чертами этой девицы были домашние тапочки на ногах и череп вместо лица. Удовлетворённо кивнув, мохнатый
убрал свою книжицу и перебрался поближе к разожжённому костру, где сейчас хозяйничал командир.
Вскоре ужин был готов, и Зефир, посмотрев на сидящего под светом масляной лампы чудовищного алхимика, который в этот момент что-то читал, окликнул его:
Эден, иди есть.
Обычно дозваться юношу было довольно сложно, потому что тот вел себя как сумасшедший учёный, полностью погружённый в свою работу. Однако в этот раз он неожиданно быстро поднялся с подстилки и, словно только что поднятый мертвец, пошёл к костру.
Я во многом разобрался, заявил он устало, присев рядом.
И? передал ему миску каши командир.
Зефир, я тебе когда-нибудь говорил, как звали моего отца? взяв еду, вопросом на вопрос ответил юноша, внимательно рассматривая собеседника.
Нет.
Его звали Зефиран Бальдуф. Интересное совпадение, не правда ли?
Командир моргнул пару раз, не совсем уверенный, к чему Эден клонит. Всё-таки в мире с таким количеством людей тёзки не были чем-то удивительным.
В общем, я не буду утомлять вас подробностями, тем временем продолжил чудовищный алхимик мрачным тоном. Но мой отец выращивал в том цилиндре себе новое тело, созданное из его крови и частей монстров, в которое он хотел позже перенести своё сознание. И ты, Зефир, и есть то самое тело. Третья попытка, если быть точным.
В лагере установилась мёртвая тишина, и даже енот притих от таких откровений.
Но я не Зефиран, внезапно проговорил командир спокойным голосом.
Да, согласился с ним Эден, ты не он. Во время эксперимента что-то пошло не так, чему мы оба были свидетелями под горой, а ты каким-то невероятным образом обрел самосознание или душу, если хочешь, хотя не должен был, и покинул разрушающуюся лабораторию. Что точно случилось, я не знаю, но у отца там, судя по записям, было какое-то не очень стабильное артефактное оборудование, которое, скорее всего, взорвалось, вызвав обвал.
Возникший Выдох мог быть причиной взрыва? поинтересовался Зефир.
Их собеседник задумался ненадолго, а следом кивнул:
Вполне.
Во дела, протянул молчавший всё это время Леопольд и спросил, если командир сделан из крови твоего отца, то должен быть похож на него, нет? Тогда почему ты, Эден, никогда не обращал на это внимание?
Потому что ему был девяносто один год. Я его никогда молодым не видел даже на картинах, ответил тот несколько сконфужено. Да и сравни сейчас нас, неужто не замечаешь, что мы похожи?
Чернявый пристально посмотрел на резкие черты лица чудовищного алхимика и его каштановые волосы, а затем перевёл взгляд на задумчивого Зефира. Они действительно были схожи, но командир по всем показателям являлся как будто бы более качественной версией, причём на порядок.
Ну, видишь, похожи же, проговорил Эден. А ещё когда-то давно Кветко спрашивал про наши с Зефиром родственные связи. Короче, это было заметно всем, кроме нас четверых.
Внезапно раздалось тявканье енота, который заявил что-то возмущённо, чем вызвал улыбку у Леопольда.
А? Что он говорит? обратил на это внимание чудовищный алхимик.
Брут сказал, что видел картину в подвале у мастера Мияра, где были изображены молодой Кветко и, по-видимому, твой отец. И Зефиран был гораздо страшнее нашего Зефира, на его взгляд, пояснил чернявый.
Эден на это замечание немного смутился и проговорил:
Ах, это. Я ещё не дошёл до этого момента, но отец, похоже, немного подкорректировал внешность своему будущему двойнику, сделав его гораздо привлекательнее. И хозяйство увеличил, совсем тихо добавил он, покраснев.
На лагерь вновь опустилась задумчивая тишина, которую через пару минут нарушил мохнатый, тявкнув просительно и протянув миску командиру. Тот вынырнул из мыслей и положил еды еноту, а следом обратился к чудовищному алхимику:
И что с Зефираном сейчас? Это удалось понять?
По записям-то? Нет, конечно, ответил их собеседник и внешне спокойно добавил, но за его экспериментом нужно было постоянно следить, поэтому он, скорее всего, не покидал лабораторию и лежит сейчас где-то там под камнями.